Голос в моей голове

Первое, что я увидел, оказавшись в точке выхода среза — белые каменные плиты, которыми был вымощен двор. Подняв голову, я обнаружил возвышавшиеся вокруг стены. Похоже на укрепленную крепость изнутри. А вот обитатели этого места заставили меня заозираться в поисках цыганки, подложившей мне такую свинью. Мужчины в длинных балахонах носили на груди круглый медальон с изображением богини Жизни.

— Ты бы сам сюда ни за что не пошел, — равнодушно сказала Таура.

— У меня неплохая память, — как бы между прочим заметил я. — Вряд ли такое забудется.

Девушка лишь весело рассмеялась.

— Я не задержусь здесь надолго, — с улыбкой ответила она. — А потом мы с тобой больше не встретимся. Удачи.

Она отвернулась, направившись куда‑то вглубь монастырских построек. Следом за ней, бросив на меня немного сочувствующий взгляд, застучал копытами Марик. Меня же подхватили под руки двое из ошивавшихся поблизости монахов и потащили в противоположную сторону. По пути они успели вылечить мою ногу, что несколько меня успокоило. Да, маги Жизни — не жестокие мучители. По крайней мере, пока. Меня практически вежливо затолкали в комнату и оставили там на неопределенное время.

Первый час я пролежал на кровати, уставившись в потолок невидящим взглядом и размышляя о сложившейся ситуации. Мало того, что я стал свидетелем начавшийся войны, так ко всему прочему практически развязал ее. Авора похитил я, направиться в Лес Кентавров пришло в голову тоже мне. А вот какую роль мне отвели маги Жизни, да и викару вместе взятые — большой вопрос. Ответ на который мне никак не хотят давать.

Следующий час я простоял возле окна, наблюдая с высоты третьего этажа за копошащимися во дворе людьми. Решетки на окне служили веским доводом в пользу моего решения остаться пока здесь. А магия Жизни, наложенная сверху железных решеток, окончательно убедила меня расстаться с мыслями о побеге. Умеют убеждать, гады!

Третий час своего пребывания в заточении ознаменовался для меня тем, что мне жутко захотелось есть. И чтобы хоть немного отвлечься от мыслей о еде, я принялся мерить небольшую, полторы на полторы сажени, комнату, вновь возвращаясь к своему безрадостному будущему.

Дверь резко распахнулась без какого‑либо стука. Я замер посреди комнаты, повернув голову в сторону долгожданного посетителя, надеясь обнаружить у него в руках хоть что‑то съедобное. Пусть даже и отравленное. Мой организм после годов тренировок уже насквозь пропитался разными видами ядов. Вряд ли его что‑то может убить. А если окажется и так, я, хотя бы, поем перед этим.

— Не ожидал? — с порога спросил меня Брандир.

— В последнее время столько всего произошло, что я уже ничему не удивляюсь. Надеюсь, это мне? — решил обнаглеть я и кивнул на поднос в руках у Шрама.

— Нет, — слегка усмехнувшись, качнул головой воин, проходя внутрь и закрывая за собой дверь. — Я внезапно захотел перекусить в чьей‑либо компании и под голодным взглядом, провожающим каждый кусок. Решил, что твой подойдет лучше всего.

— Я оценил ваше чувство юмора, но не могли бы вы все же поставить поднос на стол, — поторопил я Брандира.

— А как же вопросы? Почему ты здесь? Зачем ты нам нужен? — улыбнулся он.

— Я буду непредсказуемым — сначала перекушу, а потом все спрошу, что вас так интересует.

— Меня ли? — удивленно вскинул брови Брандир, ставя поднос на стол и присаживаясь на кровать. — Мне казалось, это ты должен умирать от любопытства.

— Никогда не обладал подобным недостатком. А в данный момент я скорее скончаюсь от голода, чем от этого абстрактного 'нечта'.

Брандир громко расхохотался, наблюдая за тем, как я поднимаю крышку с первой тарелки и набрасываюсь на еду.

— Пока ты ешь, — начал он, — я расскажу тебе, куда ты угодил.

— Я знаю, — пробурчал я с набитым ртом. — В то, что не тонет.

— Угадал, — хмыкнул Брандир. — Это если не вдаваться в подробности. А так выходит следующее: правитель Дартолисса в течение нескольких столетий ждет появления мальчика, который в пророчествах описан, как самый сильный некромант. Он делает расчеты, определяет время, когда может появиться это чудо, знает приблизительное место. И вот, когда мальчик рождается, а потом похищается и доставляется в Дартолисс, выясняется, что его просто нагло уводят перед носом у самого Владыки. Ты знаешь о том, что после твоего посещения башни, от нижних этажей практически ничего не осталось, а большинство старших учеников вместе с частью преподавателей просто погибло там?

— Нет, — торопливо проглотил я недожеванный кусок. — Мне было как‑то не до выяснения, кто жив, а кто нет. Мы бежали.

— Тогда ты точно удивишься тому, что на следующее утро после твоего феерического бегства в башню заявился сам правитель, чтобы, наконец, увидеть свое главное оружие. А теперь вообрази его разочарование, когда он увидел на месте башни обгорелые камни и бросившуюся при виде его врассыпную горстку преподавателей?

— Я труп, — констатировал я. Есть как‑то резко перехотелось. — Он меня четвертует, потом оживит и снова четвертует.