Голос в твоей голове

Все вокруг ощущалось иначе, как будто выбрался из кокона. Я вдохнул полной грудью, мысли мои очистились от сбивчивых вопросов и предположений. С каждым вдохом я погружался все глубже в себя. Тело становилось невесомым, я поддался зовущему меня во внутрь чувству и словно провалился.

— Ощути это чувство, Дейв. Ты словно паришь, нет никаких преград.

Я открыл глаза, вокруг была черная пустота. Из далека донеслись звуки нарастающего прибоя. Поток шел огромной струёй словно река. Но это была не вода. Меня подхватило и начало кружить словно снежинку, меня бросало из стороны в сторону резкими и в тоже время плавными движениями. Я вдохнул, но почувствовал не наполненную грудь, а то что я нахожусь в нутрии потока информации, я сам стал частью её кода. Я знал ответ на любой свой вопрос, и даже самые сложные из них были разложены по полочкам, объяснены на пальцах. Я понимал, проникал в суть, не затрагивая при этом глади насущного вопроса. Это было новое качество человека, его следующая ступень. Знания, которые он использовал бы не для покорения, но для поддержания и улучшения насущного. Смотреть другими глазами, скорее так это называлось. Это как пересесть на более мощную версию самого себя. Все свои былые страхи были лишь тенью растворившейся в собственной несостоятельности. Прозрение, муза, проблеск мысли.

И тут поток угас, я продолжил своё падение. Набирая скорость, я усмотрел впереди огни, они неслись мне наперерез. Столкновение было неизбежно. Закрыл глаза. Слабые толчки. Все смолкло, и это безмолвие стало отзвуком моих мыслей. Открыл глаза. Огней не было, но свет исходил из-под моей одежды, я приподнял рубашку, внутри меня чуть ниже грудной клетки горело внутреннее пламя.

Поток с ответами был видимо далеко впереди, ибо вопросы стали наполнять мой разум.

— Что это за свет внутри меня? — спросил я обращаясь к внутреннему Дейву.

— Это и есть настоящий ты. Не ороговевший, без тела, без пристрастий и страстей. Это твоя жизненная энергия. Твой живой потенциал. И чем больше ты его расходуешь, тем слабее он горит.

— Это как будто душа?

— Называй, как тебе будет удобнее. Сути этот светоч не потеряет. Ты слышал, возможно, фразу, этот человек перегорел?

— Да, слышал. А куда уходит этот свет? Если все в мире взаимосвязано, то значит он должен где то появляться? — сказал я вспомнив слова преподавателя по физике.

— Это как поездка, ты отправляешься из пункта А в пункт Б потом в пункт C и так далее. Где конечный пункт не место, а состояние. Этот свет может объединяться, и создавать новые источники знаний и жизни.

— А если свет меркнет, перегорает?

— То он становится чем-то вроде чёрной дыры, и порождает очаги, анти световые области. Которые разрушают созданное светом. Это необходимо. Так создается равновесие.

Его последние слова раздались эхом по всему окружающему пространству. Свет вырвался наружу мощнейшим залпом, резким скачком и все стало белым. Дальше я ничего не помню. Потому прервусь, что бы рассказать еще одну историю.

Порхающий мотылек

История эта была бы совсем непримечательной, если бы не тот факт, что Генри Холл, главный герой этой части, не сумел стать богом.

С малых лет Генри вел заурядную жизнь, но отличался огромной тягой к ее тайнам и знаниям. Он словно жадно впивался во все блага предоставляемые ему. Сложен паренек был складно, каштановые волосы ровной прической, всегда аккуратно покрывали его умную голову. Из всех самых ярких воспоминаний детства можно отметить то, что неподалёку от школы, где учился наш герой перевернулся фургон кондитерской фабрики, и одарил маленьких хануриков огромной порцией шоколадных изделий. Генри как самый проворный сумел быстро припрятать книги в кустах неподалёку и заполнить свой рюкзак черным какао золотом.

Как хорошо воспитанный молодой человек он вызвал полицию в ближайшем автомате и с чистой совестью побрел домой, забыв напрочь об учебниках, они в последующем были приняты землей, как любой отживший свой век материал.

Вторым ярким моментом был тот факт, что Генри в свои 7 лет стал единственным мужчиной в семье, после того, как его отец вышел за пивом и сбежал с более молодой спутницей в неизвестном направлении и больше о нем Генри ничего не слышал.

Мальчиком был ответственным и доброжелательным, потому мать осталась с настоящим мужчиной. Каждые выходные, набрав ягод и фруктов у соседей и на заднем дворе своего дома, он продавал их на рынке, выручку за вычетом небольшой комиссии отдавал матери. Деньги небольшие, но очень необходимые для семьи.