Голос вечности. Полночь

– Она умерла из-за того, что ей перерезали горло, – бесцеремонно объяснила я.

Подруга ошеломленно смотрела на меня. Я разглядела на ее руке мурашки и их же ощутила на собственной коже

– Может, нам не стоит никуда идти? – испуганно предположила Оксана.

– Решать только тебе, – пожала я плечами. После того, как я вспомнила ужасные новости, тревожность внутри меня возросла. Но если Оксану это не остановит, я не позволю ей идти одной.

– Что ж, надеюсь, мы успеем до темноты, – набравшись храбрости, подытожила Оксана. – Хочу побыстрее во всем разобраться.

Солнце вновь вышло из-за облака, прогнав страх и холод и вселив надежду. Подруга откинулась на спинку лавки и подставила лицо лучам. Я, разомлев на солнце и щурясь, словно кошка, лениво разглядывала окружающих.

Дети, разумеется, меня мало интересовали: я разглядывала старших. Напротив меня, по другую сторону школьного двора, на лавочке расположились мои одноклассники. На соседней от них скамье разместились незнакомые мне личности. Далее сидели две девушки. Приглядевшись, я поняла, кем они были, и на меня моментально нахлынул рвотный рефлекс.

Одну из них звали Алисой Стрельцовой. Глядя на Алису, меня охватывало отвращение. Алиса – моя одноклассница, полная девушка невысокого роста, обладательница серо-голубых маленьких глаз, носа картошкой и бесформенного рта. Алиса носила короткую стрижку, у нее были грязно-рыжие волосы, которые она, судя по всему, сожгла дешевой краской или чем-то еще.

Что касается характера Стрельцовой – ничего особенного. Стандартный набор черт выскочки: чрезмерная самоуверенность, желание стать лидером «элиты» (которой, как таковой, даже не было в нашей школе), извращенное поведение по отношению к противоположному полу и, конечно, полное отрицание всех этих качеств со стороны Алисы, прячущейся под маской милой девочки, которая вовсе не скрывала ее истинного лица.

Моя неприязнь к Алисе имела основания. Она постоянно лезла не в свое дело, собирала обо всех сплетни. Едва познакомившись, мы с ней сразу не поладили. И с тех пор наши со Стрельцовой отношения лишь принимали хроническую форму обоюдного презрения.

Такие, как она, в прошлом знатно подпортили мне жизнь. Но ни к чему было думать об этом… Все давно позади.

Я поспешила отвести взор.

– Эй, смотри! – затормошила я Оксану, едва дверь школы открылась. – Смотри, кто выходит из школы.

Подруга моментально оживилась. Сцена выглядела довольно забавно: нам с Оксаной только не хватало попкорна в руках – столь внимательно мы приготовились наблюдать за разворачивающимся зрелищем.

Из школы вышел Роман Волков и галантно придержал для сестры дверь. Он артистично склонил голову и жестом руки пригласил Катю выйти. Девушка не растерялась и высокомерно миновала школьный порог.

– Ты ребенок, Рома, – закатив глаза, сказала новенькая, но затем ее лицо просияло, и она добавила: – Хотя спасибо.

Рома остался доволен и предложил девушке руку, за которую она его тут же взяла.

– Черт… – сорвалось с губ Оксаны.

– Поддерживаю, – промямлила я.

Эти двое идеально дополняли друг друга, будто две половины одного целого. Ясно, что они были близнецами, но это… это не описать словами. Они двигались в унисон, будто плывя. Для них, казалось, никого не существовало вокруг. Они действительно будто были артистами. Все люди, присутствующие на школьном дворе, разглядывали их – кто украдкой, а кто прямо, – но они не обращали на нас внимания.

Сколько же в них высокомерия и себялюбия, ведь они и вправду нас не замечают, другое дело, если бы они лишь делали такой вид.

Брат что-то сказал сестре, и она засмеялась. Смех ее был прекрасен, но напоминал бьющееся стекло – как, впрочем, и все в ней. Двое чертей, выглядящих, как ангелы, являлись зеркальными отражениями друг друга. Оба высокие, стройные, подтянутые. Темноволосые синеглазые бестии.

Между тем, я нашла у них еще одно сходство: кулон, висящий на шее Кати, в точности копировал кольцо на левой руке Ромы. Тяжелый красный камень поблескивал на солнце.

Волковы изящно выплыли со школьного двора и остановились напротив шикарнейшей машины. Рома потянул ручку передней дверцы и, естественно, помог забраться сестре в салон, а затем и сам сел на водительское место. Автомобиль легко тронулся с места и вскоре скрылся за поворотом.

Постепенно все начали приходить в себя: зашептались, обмениваясь завистливыми замечаниями; принялись обсуждать и сплетничать. Меня поражало, что появление двух новичков произвело такое масштабное впечатление на толпу. Хотя их внешность, кажется, именно столько и стоила: всеобщего внимания.

– Этот Рома, конечно, чертовски красив, но давай впредь не будем так пялиться – много чести, – буркнула Оксана, обращаясь ко мне.

– Ага, – промямлила я в ответ, хотя была зачарована не только Ромой.

Стряхнув с себя наваждение, я выдавила еще пару слов: – Их лоск даже пугает.

– Идем домой. Нам еще домашнее задание делать, – Оксана состроила страдальческое лицо.

Мы направились к выходу со школьного двора. Затем тепло попрощались и разошлись в разных направлениях, условившись встретиться в пять часов у дома Славы.