Голос Вессема

У Длинного и Птахи это был основной источник дохода. Они командовали двумя десятками беспризорников, которые умудрялись находить на свалке действительно стоящие вещи — аккумуляторы, энергоячейки, провода, почти не изношенные детали, за которые неплохо платили на авторазборке, и просроченные лекарства, которые можно было выгодно сбыть в других местах. Нас они обычно не трогали — понимали, что мы им не конкуренты. А один раз Птаха даже предупредила, чтоб мы сваливали, когда заметила охрану. Но вот другие мусорные команды гоняли нещадно. В итоге после продолжительной «мусорной войны» свалка была давно и прочно поделена на секторы влияния, и на чужую территорию никто не совался.

— Пошли они к этому, он стоит спиной, не двигается. Длинный говорит, тогда еще подумал, что он как-то странно дышит, тяжело так, но решил, что, наверное, у него фильтр забился. В общем, Птаха ему говорит, типа, чувак, ты чего, заблудился? И светит фонариком. Он поворачивается — а у него нет лица. Вообще, просто вот кожа и все. Ни глаз, ни рта. И он так вот делает плечами, типа дышит, но на самом деле понятно, что притворяется.

— Да ладно, — пробасил парень, но уже не очень уверенно.

— И потом это… оно, короче, начало двигаться, дергано так, не знаю. Птаха вот как-то так показывала. И к ним типа идет. Ну, они бежать…

Голоса стали тише, и я перестала прислушиваться. Ясно, что Длинный и Птаха выдумали эту историю, чтобы отвадить от свалки остальных. Что-то они там, наверное, и впрямь припрятали интересное. И, наверное, это сработает. Про мусорный полигон и так много всего рассказывают.

Работа там еще отвратнее, чем на завалах. Все время рискуешь нарваться на какую-нибудь химическую дрянь. К тому же, говорят, свалка радиоактивна. Не так, конечно, как пустоши — все-таки тонны мусора неплохо экранируют то, что там в глубине излучает. Но все же хорошего мало. К тому же это не шахты, там даже утилизаторам фильтры не выдают. Дыши тем, что есть. Наверное, от этой дряни в воздухе всякая чушь и мерещится.

Я приоткрыла один глаз и проверила, как там компания из Сити. Так и есть — натянули респираторы. Ну и черт с ними.

— Тебе нужно поспать. Первый автобус в шесть, — донесся до меня голос Теодора. Он покосился на меня, и я прикрыла глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Он заговорил громче: — Вернемся домой, мы с Марко соберем вещи и попробуем догнать Илену.

— Я бы хотела пойти с вами.

— Ты не выдержишь, — сказал Теодор нежно. — Без постоянной подзарядки эндокора, сама знаешь… А я не знаю, на сколько все это затянется.

Анне только вздохнула.

Интересно, как далеко Илена успела забраться? Дошла ли до разрушенного моста? Или свернула на север и теперь бродит в пустошах? Поймет ли она вообще, где оказалась? Это ведь только название — пустоши, а так — земля и земля, каменистая равнина, даже, кажется, лес там есть какой-то своеобразный. Смогут ли они ее догнать прежде, чем она забредет в какое-нибудь по-настоящему опасное место? Нас часто пугали пустошами, говорили, что там радиация, мутанты, огромные области химического заражения, что там банды, по сравнению с которыми радиация — детская сказочка на ночь… Последняя версия казалась мне самой правдоподобной. В конце концов, до пустошей — километров сто, была бы там радиация или химия — нас бы уже накрыло. Или нет? Я покопалась в памяти, пытаясь понять, как далеко может унести радиоактивное облако и что конкретно накапливает радиацию, но, конечно, не вспомнила. Ладно, раз туда никто не суется — значит, есть причина. Тут бы пригодился поисковый дрон, но такие есть только у полиции или там у корпораций.

Мои мысли переключились на дрон. Я представила, как было бы удобно, если бы мы могли просто запустить его и сидеть возле экрана, высматривая одинокую фигурку среди деревьев. Но после принятия закона о защите частной жизни проще купить флойт или оружие, чем дрон. Можно было бы попробовать — если бы у нас было чуть больше времени. Дроны в Гетто — не самый ходовой товар. Вот в Сити — там да, наверное, можно достать. Если знать, у кого спрашивать.

Теодор и Анне продолжали шептаться. Я различала голоса, приглушенные респираторами:

— Сколько ты потратила на эту драку?

— Это не драка. Так…

— Сколько?

Анне провела по руке, и под кожей вспыхнули огоньки. Нет, серьезно, что она такое?

— Пятнадцать процентов.

— Анне, — укоризненно пробормотал Теодор.

— Я ведь хотела пойти в Нейро-Си, поменять аккумулятор, но все откладывала, — сказала Анне, чуть не плача. — Если бы я знала… Но думала — какая разница, в виртуалке немного расходуется… Кто знал, что мы так влипнем с этим Гетто…

Я ничего не поняла из этого набора слов. Что она там заряжает каждую ночь? Звучит так, будто она биоробот. Но что-то мешало мне отмахнуться от этого и задремать. Я мысленно повторила ее слова. Кто знал, что мы так влипнем с этим Гетто. Какая разница, в виртуалке немного расходуется. Я ведь хотела пойти в Нейро-Си, поменять аккумулятор, но все откладывала. Хотела пойти в Нейро-Си. Нейро-Си.

НейроКортИнн.

Борген Кару.

«Если будут проблемы — думаю, я смогу помочь».