Голос ветра в Мадакете

Поток мыслей Салли ушел в трубу, и она устремила бездумный взгляд в темноту. Чертовски холодно, однако, да и ветрено. Салли дерябнула бренди, и, как только оно докатилось до желудка, сразу стало градусов на десять теплее. Еще глоток поставил ее на ноги, и Салли двинулась по пляжу прочь от мыса, отыскивая чудненькое уединенное местечко, куда никто не забредет. Только этого она и хотела - просто посидеть, поплевывая и чувствуя ночь всей кожей. В наши дни такое местечко сыскать трудновато, когда море все лето несет с материка эту дрянь, этих стиляг из Гуччи-Пуччи и шикарных сисястеньких курочек, готовых заголиться и лечь под первый встречный пятисотдолларовый костюм, если тот проявит хоть каплю интереса, под какого-нибудь заплывшего жиром молодчика из администраторов, который ни на что не годится и женится на них только ради привилегии проходить через унижение каждую ночь: Мысли вошли в штопор, и Салли вместе с ними. Плюхнувшись на землю, она хихикнула, звук ей понравился, и она захихикала громче. Потом глотнула бренди, жалея, что не прихватила еще бутылку, и позволила мыслям низойти до полуоформившихся образов и воспоминаний, будто бы навеянных ветром. Когда глаза приспособились к темноте, Салли разглядела пару домов, обрисовавшихся на фоне чуть более светлого неба. Пустующие дачи. Нет, погодите-ка! Это эти, как их там: Кондоминиумы. Что там парнишка Рами про них толковал? Иниумы с натянутыми на них кондомами. Контрацепция жизни. Хороший он мальчик, этот Питер. Первый человек с талантом слухача, повстречавшийся ей, и дар у него сильный, сильнее, чем ее талантишко, годящийся разве что на предсказание погоды, а нынче она уже так стара, что суставы годятся на это ничуть не хуже. Он рассказывал, как некоторые люди в Калифорнии взрывали кондоминиумы, чтобы отстоять красоту своего побережья, и эта идея пришлась Салли по душе. Мысль об острове в осаде кондоминиумов заставила Салли прослезиться, и в приступе пьяной ностальгии она припомнила, каким чудесным было море во времена ее детства - чистым, прозрачным, изобилующим духами. Салли чувствовала этих духов...

Откуда-то послышались звон и грохот. Салли поднялась, покачнувшись, и навострила уши. Снова звуки разрушений. Она двинулась на шум - в сторону кондоминиумов. Может, бесчинствуют какие-нибудь юные вандалы. Если так, она им поаплодирует. Но как только она вскарабкалась на вершину ближайшей дюны, шум стих. Потом ветер окреп, но не завыл, не заревел, а завел какую-то жуткую руладу, чуть ли не музыку, будто истекал из отверстий некой чудовищной флейты.