Голос во тьме (СИ)

— Если Горячка Пэтти была его проституткой, то, значит, он к ней прикасался. Причем гораздо чаще, чем все ее клиенты. А если я хорошенько сосредоточусь…

— Погоди! А выловить таким образом маньяка или убийцу ты сможешь? — ухватился Натан. Девушка покачала головой.

— Нет. Это не сработает на тех, кто притронулся к ней пару раз, тем более после ее смерти. А теперь отойдите и не мешайте. Следите, чтобы никто сюда не вломился.

Бреннон потыкал ногой ящики в углу и осторожно на них присел. Джен замерла посреди амбара, обхватив себя руками и опустив голову. Натан пошарил в кармане пальто, обнаружил сверток с печеньем (еще вроде бы съедобным) и принялся грызть, чтобы скоротать время. Печенье, твердое, как кусок черепицы, начало поддаваться в момент, когда ведьма глубоко вздохнула и стала мерно покачиваться туда–сюда. Иллюзия поползла с нее, словно прозрачная тающая вуаль, и Натан невольно задумался, сколько же ей лет. На вид ей можно было дать от восемнадцати до двадцати пяти, а вела она себя как неуемный подросток.

«Зачем отдавать ведьму на воспитание человеку?» — подумал Бреннон. Почему она вообще его так слушается? В сущности, что может человек сделать ведьме? Или он все–таки уже не человек, и ведьмы и колдуны считают его кем–то другим. Но кем?

Перебирая в памяти все, что успел узнать, Натан все больше запутывался. Ему нужен был кто–то, с кем можно все обсудить, и этот кто–то — явно не консультант. Он, похоже, до сих пор толком не осознал, что в нем живет какой–то другой человек и требует помощи.

«Что же у него в голове, если он не задумывается о самых элементарных вещах? Как можно прожить шестьдесят лет и ни разу не спросить себя, кто ты, откуда, где твои друзья и родичи? Почему не наступает старость? Да черт подери, как можно даже не задаваться вопросом, с каких заводов тебе привозят твои амулеты и пули?!»

А пес, который не может отойти от Лонгсдейла, или Лонгсдейл — от пса? Натан готов был поклясться, что в собаке есть кто–то еще, потому что ну не может бессловесная тварь, хоть сто раз она не просто животное, так себя вести!

У Джен вырвался слабый стон, и Бреннон вскинул голову. Ведьма уже не просто покачивалась — ее качало, как маятник, и комиссар даже не понимал, почему она не падает. Воздух вокруг так прогрелся, что он расстегнул пальто и распахнул шарф.

«Почему, интересно, одежда на ней не горит?» — подумал комиссар и тут же отогнал неуместную мысль. Каменный пол под ногами уже так прокалился, что Бреннон убрался в угол, где еще было холодно. Теперь–то он понял, зачем ведьма искала пустой склад, построенный из камня. Ящики, на которых Натан сидел, стали тлеть.

Джен глубоко вздохнула и запрокинула голову. Ее кожа светилась, как медовый янтарь, сквозь который проходит солнце. В угольного цвета волосах трепетали огненно–рыжие блики.

«Полукровки, — усмехнулся Натан. — Какие еще полукровки, если она — все они — вообще не люди».

Сколько их таких есть на свете? Сколько из ста сорока тысяч жителей Блэкуита на самом деле люди? А не такие, как ведьма, Лонгсдейл, этот чертов пироман… Валентина. Бреннон отвел глаза от Джен в облаке горячего огненного сияния. Он запретил себе все мысли о Валентине; хотя она за минувший месяц ясно дала понять, что хочет его видеть другом своей семьи, Натан твердо решил никогда не переступать этой границы.

«Но замуж. За человека, — тяжело подумал он. — Такого же, как я!»

Он встряхнул головой. За молодого симпатичного (он видел портрет) адвоката. А не за комиссара полиции родом из деревни, да еще и на пороге, уж будем честны, скорой старости. Пусть она и не будет дряхлой (отец до сих пор иногда спускался в кузню, а ему–то семьдесят шесть!), но… но…

Жар стал спадать. Джен перестала раскачиваться; пусть она еще выглядела заснувшей, но ее волосы снова почернели, и кожа уже не казалась прозрачной. Наконец из–под ресниц блеснул теплый оранжевый свет.

— Нашла, — прошелестела ведьма. — Он около крошечного огня, но огонь его видит.

— Крошечного? — уточнил комиссар, практически сапогом задавив изумление. — Свечка? Лучинка? Он прячется в подвале? Зачем ему огонь днем?

— Не знаю, — девушка несколько раз сморгнула, пока глаза снова не почернели. — Идем. Поймаем его, пока не сбежал.

Глава 8

В кабаке, несмотря на полдень, дым стоял коромыслом; Натан философски подумал, что завсегдатаи этого заведения работают ночами, не покладая ножа и кастета — когда ж еще отдохнуть–то, если не днем?

— Не боитесь, что вас здесь узнают? — шепнула Джен.

Бреннон хмыкнул. На радость узнавания он и рассчитывал.

— Не вздумай устраивать массовую резню, — строго предупредил он ведьму, проталкиваясь к угловому столу.

— А не массовую? — тут же облизнулась она. — Вы же будете допрашивать сутенера? Ведь будете?

— Я все равно не разрешу тебе поджаривать его живьем.

— А если не целиком?

— Уймись и сядь.