Голос Вселенной 1991 № 3

XXV-ый век. Земля – Вселенная. В результате тяжелой травмы космолетчик экстра-класса обретает память, утраченную в младенчестве. Его родители зверски убиты инопланетными негуманоидами на окраинах Вселенной. Жажда мести полностью захватывает героя. На Земле ему не остается места – неизвестные, но могущественные силы преследуют его повсюду, не дают покоя. С помощью друзей из Служб Дальнего Поиска герою удается раздобыть капсулу, необходимое снаряжение. Он отправляется в путь «ангелом возмездия». Героя-супермена не страшит предстоящая схватка со сверхцивилизацией нелюдей, его жжет страшная память. Но прежде, чем попасть к цели, за миллионы световых лет от Земли, ему необходимо пронестись сквозь бездны расстояний единственной космической дорогой – Осевым измерением. Не каждый способен выдержать это лютое нечеловеческое испытание…

Ах, если бы можно было и в этом проклятом пространстве столбовой дороги спать, оставаться бесчувственным мешком из плоти! Но нет, по непонятным законам, существовавшим в непонятном измерении, человек или бодрствовал в нем или его просто выворачивало наизнанку в самом прямом смысле. Никто не знал, что испытывали спящие в Осевом – рассказать об этом было некому. Явь же была чудовищна!

Десятки тысяч раз на протяжении столетий ставили записывающую аппаратуру: видео, звуковую, мнемографическую и все прочие… Но Осевое не оставляло после себя ничего! Из мозга человека можно было вытащить и заснять всю его жизнь, бытие во чреве матери, можно было размотать по ниточке мнемограммы его предков – вплоть до первобытных Адама и Евы. Это обходилось в немалую копеечку и делалось в редчайших случаях. Но это было возможно, доступно! Из памяти человека, побывавшего в Осевом невозможно было добыть абсолютно ничего, хотя сам он сохранял обрывочные воспоминания, какие-то тени воспоминаний. Загадка была неразрешимой, бились над ней безуспешно! Существовал даже какой-то сверхсекретный проект Дальнего Поиска в самом Осевом измерении. И существовал уже не одно десятилетие. Но никто толком ничего не знал. И хотя Иван догадывался, что двое или трое из его однокашников работали в Осевом, выяснить ничегошеньки не удавалось – лишь только речь заходила об изучении самой Дороги, начинали сыпаться бессмысленные шуточки или на него пялили якобы непонимающие глаза. Нерукотворная Дорога оставалась немым и холодным сфинксом.

Он проснулся за сорок минут до перехода. Шесть микроскопических игл-шлангов вонзились в вены рук, ног, шеи. Три минуты ушло на очищение крови и всего организма от остатков снотворного, психотропных веществ и прочего, расслабляющего, усыпляющего. Ровно столько же понадобилось, чтобы накачать его до предела стимуляторами, подготовить к предстоящей схватке с неведомым. На седьмой минуте Иван почувствовал себя невероятно здоровым, бодрым, даже могучим, словно он не спал долго и беспробудно. Мышцы налились поистине богатырской силой, голова прояснилась, натяжение пружин-нервов ослабло… Ивану все это было не впервой! Но всегда приходил ему на ум сказочный Илья Муромец, просидевшем сиднем на печи тридцать лет и три года, но в единочасье воспрявший к жизни от глотка из ковшика калик перехожих.

Правда, в данном случае «глоток» был внутривенным, да ведь это дела не меняло!

Иван поглядел на табло – приборы показывали предсветовую скорость. Пора было выбираться из гидрокамеры. Он включил отлив, и камера начала пустеть, жидкость закачивалась в специальные резервуары, она еще пригодится. Потом скафандр со всех сторон обдуло теплыми, почти горячими воздушными струями, высушило внешнюю поверхность. Иван откинул шлем назад. Вдохнул. Приподнялся с кресла-лежанки, оторвал руки от подлокотников – иглы-шланги тут же с легким шуршанием втянулись в кресло, на поверхности скафандра не осталось даже следов от их пребывания внутри.

Иван свесил ноги, расправил плечи, потянулся. Он был готов к бою. Но и как всегда в таких случаях никто не знал, что за «бой» ему предстоит, чего ждать! Осевое было непредсказуемым! Иван спрыгнул с лежанки. До перехода оставалось двадцать девять минут.