Голос Вселенной 1991 № 5

Слабейший всплеск инфернополей – это есть тот неощутимый нами протуберанец, который поднимает из могилы заложного покойника, оживляет его своей потусторонней энергией на какое-то короткое время, преимущественно ночное, темное (здесь опять эффект поляризации, феномен «плюса-минуса»), отправляет на поиски жертвы, столь необходимой по каким-то еще скрытым для нас причинам. И все-таки по чисто человеческим меркам этот энергетический всплеск достаточно мощен, коли он придает недвижному, остывшему телу силы, достаточные для того, чтобы разломать гроб, разворотить могилу (или сдвинуть каменные плиты склепа), выбраться наружу, сокрушая все на своем пути. Согласитесь, обычному живому человеку, даже незаурядной силы, вряд ли бы удалось подобное. Известны случаи, когда слабые, нежные и беспомощные при жизни девушки-утопленницы, найденные и захороненные вдали от поселений, разрывали руками железные решетки, которые накладывали на них сверху под слоем земли и камней, разбрасывали валуны, вырывали огромные старые корни и выползали наружу. Что за сила двигала их хрупкими телами?! Почему их не могли остановить ни осиновые колья, вбитые в тела, ни самые непреодолимые преграды?! Замурованные в стенах пробивали несокрушимую каменную кладку, залитые бетоном проходили сквозь него словно сквозь воск, сброшенные в морские глубины с чугунными ядрами на шее, всплывали наверх… Мадьярские хроники XIII-го века повествуют нам о жуткой судьбе графа Варгоши, садиста и прелюбодея, спровадившего на тот свет около полутора тысяч несовершеннолетних девиц и покончившего с жизнью самоубийством во время разнузданной ночной оргии в собственном замке. Варгоши был отлучен от церкви, предан анафеме, все упоминания о нем подлежали уничтожению. Труп Варгоши, покрытый необыкновенными пунцовыми язвами, прорвавшими позеленевшую кожу сразу после кончины, связали серебряными и бронзовыми цепями, запаяли их, поместили в дубовую бочку, залили ее кипящей смолой, сверху обили листовой медью, склепали швы, еще раз окрутили уже железными цепями толщиной в руку взрослого мужчины, затем бросили на дно сорокаметрового каменного колодца (колодец был значительно глубже, но во время эпидемии чумы, свирепствовавшей за два десятилетия до описываемых событий, в него бросали трупы умерших от этой беспощадной болезни и заливали их кислотами и щелочью), сверху на кованную бочку вылили два чана расплавленного олова, заполнили доверху колодец водой, каменную кладку намертво забили распоркой чугунной заглушкой. В радиусе до семисот метров через каждые два шага вбили в землю на глубину от полуметра до метра острые осиновые колья. Население окрестных городков и сел вздохнуло с облегчением, люди воспряли после кошмарного чудовищного «сна», были возобновлены работы на полях, в садах, вновь стали играть первые свадьбы, праздновать христианские празднества… Но уже на сороковой день после кончины графа-садиста, а точнее, на утро после сороковой ночи с памятной всем оргии, во дворе местной сельской церквушки прихожане обнаружили семь изуродованных женских трупов со следами насилия на теле и пунцовыми язвами на позеленевшей коже, шеи у мертвых были прокушены насквозь. Церковная ограда была согнута, сломана, кресты сбиты, повалены – по всей видимости, несчастные искали спасения в единственном надежном месте. Но ничто их не спасло. Поселяне, бросившиеся к колодцу, обнаружили, что земля вокруг него будто пропорота гигантским плугом по спирали на многие сотни метров, колья повалены, расщеплены. Когда сняли заглушку, выяснилось, что вода полностью ушла вниз, в образовавшиеся пустоты, брызги и ошметки застывшего олова еще долго находили по всей округе. Часом позже в собственном доме обнаружили местного священника. Он был мертв. Его горло сдавливала тяжелая железная цепь, та самая, которой обматывали бочку с трупом графа. Крест на груди священника был расплавлен и представлял из себя сгусток стекавшего по груди серебра. Еще через семь дней во время небывалой грозы треснул от удара молнии, а затем рассыпался на каменья старый замок. В течение сорока дней люди видели голубое свечение над ним. По заверениям очевидцев – это воспаряли к небесам души невинно убиенных в замке. И все же проклятье висело надо всей округой еще целых четыре столетия – не проходило ночи, чтобы из близлежащих селений и городков не исчезал кто-либо. Колодец уже давно провалился, на его месте образовалась уродливая глубокая трещина. Со временем она заросла мхом, кустарником – место стало неузнаваемым. Но страшные дела все еще продолжались. Трудно даже представить себе, какой немыслимый всплеск «черной энергии» из иных измерений вызвала бурная жестокая деятельность графа-садиста Варгоши, трансформировавшегося после смерти в одного из самых лютых вампиров-упырей, каковых только знало человечество.