Голос Вселенной 1993 № 15-16

Бесчисленными радужными пузырями взмоет тогда ввысь Человечество и канет навеки.

А Земля станет белой и гладкой, словно бильярдный шар. Невинной невестой закружится Она в Пространстве. И лишь мой грех может возродить на Ней Жизнь.

Я – ГРЕХ БОГА!

В Минуту Высшего Наслаждения брошен я сюда. Я – сын Отца Моего. И я любим, потому что похож на Него, и не любим, поскольку во мне Его пороки.

…Кружится лист осенний, словно Ангел…

Я стою, окруженный миллиардами ДЫШАЩИХ ГЛАЗ.

Эй вы – умершие и не рожденные! Живущие и жаждущие жить! Я и только я решаю вашу Судьбу!

Вот они – мои ладони!

Горит багрово хрустальный плод!

Я разорвусь на миллиарды Мгновений! Я упаду на голую, белую Землю!

Я буду в каждой травинке, в каждой капле морской!

И ЧЕЛОВЕЧЕСТВО СТАНЕТ МНОЮ! А Я – ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ!

Вы видели, как трава пробивается сквозь асфальт?

Вы видели, как череп обрастает волосами? – Ом-м-м-м!

О чем я? За что я хотел мстить? За то, что наша жизнь похожа на бессмысленно кипящий муравейник?? За свою усталость? За жажду Любви и отсутствие Ее? За то, что Пошлостью распята Красота? За кусок хлеба, заменивший Бога?.. Какое право имею я уничтожать ныне живущих? Кто дал мне право творить Человечество по образу и подобию своему?

Да – я дам будущим людям свои Добродетели, но отдам и свои Пороки. И неизвестно, кого во мне больше: Бога или Дьявола?

Равнодушными рыбами скользят мимо меня Глаза…

В хрустальном шаре голубеет холод. Молчит Человечество.

Тоской-наползает перебродивший во мне Покой.

– Сорви-и-и…

Я – сумасшедший атом! Я не избран – я выброшен, отторгнут!

…Кружится Ангел, словно лист осенний…

Тяжелые воды гулко ползут мимо.

Я перебираю свою Жизнь: сжигаю себя постыдными воспоминаниями и воскрешаю достойно прожитыми днями. Тонким прутиком рисую я иероглифы на черном песке и вижу далекого замученного человечка, в голове которого они приобретают Смысл. Нервным пером человечек рвет бумагу, стараясь успеть за остывающими мыслями. И мне доставляет удовольствие мучить ими этого писаку.

Вдали сонно покачивает ветвями печальное Дерево.

– Спи-и-и-и…

И явилась Женщина…

Нагая, длинноволосая – Она похожа на морскую волну. Она появляется и исчезает, являясь мне то пышной блондинкой, то жгучей шатенкой, то стройной черноглазой брюнеткой. Я пытаюсь обнять Ее, но от прикосновения моих рук Она тает в воздухе, рассыпается розовой морской пеной.

– Сорви-и-и…

Хрустальным яблоком томно покачивается Она на черной ветке.

– Сорви-и-и-и… Я похож на факел!

Весь мир я готов отдать за Миг соединения с Нею – прекрасной и неуловимой!

Бьет крылами безглазая птица! Кровавым монстром хрипит вздыбленное к Небу море!..

Бесконечными белыми ногами разломилась молния!

Я тону-у-у…

Я молю о глотке воздуха, мое сердце превращается в солнце. Я продираюсь сквозь черные ветви к хрустальному плоду.

– Сорви-и-и-и-и-и-и…

Черный человечек злорадно вонзает в песок свой стилет.

Женщина гаснет… Гасне-е-ет…

– Сорви-и-и-и-и-и-и-и-и…

Падший Ангел похож на курицу, попавшую под дождь. Нахохлившись, сидит он посреди Земли и проклинает Тот Миг, во имя которого готов был отдать все на свете.

Мне искренне жаль его. «Остановись мгновение– ты прекрасно!» Способны ли мы выдержать остановившееся Мгновение?

– Ом-м-м-м-м-м!

Во мне, как в колбе, затаилась сперма. Женщина– это глаза, из которых растут ноги…

– Сорви-и-и…

Я так устал делиться Жизнью!

Кудрявым несовращенным ангелочком порхаю я от цветка к цветку. Я пронзаю собой Тишину! Я чувствую, как Эхо уходит от меня. И новое, еще неродившееся Эхо щекочет мне горло…

В глубинах Бога я рождаю Эхо!

– Сорви-и-и…

…во мне, как в колбе, затаилось Чувство…

Я никогда не слышал, как Море смеется!

А у черного человечка и улыбка черная, и прутик черный, и мысли черные.

– Сорви-и-и…

Белое искрящееся Тело вновь кружит вокруг меня…

Я похож на падающее солнце…

Я купаюсь в хохоте женских волос…

– Сорви-и-и-и…

Но…

– Сорви-и-и-и-и-и!

Я не могу…

– Сорви-и-и-и-и-и-и-и-и-и!

быть убийцей Того, кто создал меня!

– Сорви-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!

Горит хрустальный плод.

Жалким угольком дымится черный человечек.

Слезинкой Дьявола искрится Женщина…

– СОРВИ-И-И-И…

Убийцей Бога был Адам.

Убийцей Авеля стал Каин!

– СОРВИ-И-И-И-И-И-И! Господи-и-и!

Кто сказал, что в Эдеме нас ждет Покой?!.

Юрий Петухов

Бойня

Завизжал пуще прежнего Коротышка Чук. Молча упал Пеликан Бумба. Пополз, оставляя кровавую дорожку, Волосатый Грюня. Он был, наверное, сильно ранен. Но полз к выходу. Единственный круглый, широко раскрытый глаз смотрел с мольбой.

Чудовище чуть качнулось – и ствол уперся в броню машины, теперь он был скорее не стволом, а крюком, во всяком случае, стрелять из него было нельзя.

Грюня еще дышал, когда чудовище подошло ближе.

– Зачем? – пролепетал он. – Кому мы мешали?

– Ничего, все пройдет, ты же живой, – проговорило чудовище.

Из огромного глаза текли слезы.

Чудовище хотело сказать еще что-то. Но оно заметило, что глаз начинает стекленеть, и отвернулось…