Голос, зовущий в ночи

Кинотеатр мы покинули и поехали ужинать в ресторан. В общем, если я права и Владан выбрал «Иллюзион» из каких-то неведомых мне соображений, то все самое интересное я умудрилась пропустить.

Домой мы вернулись поздно, не успели войти в квартиру, как Владан притянул меня к себе, положив руки на мои бедра, и стал целовать. Через несколько минут мы оказались на новом матрасе. Вспомнив о нем, я хихикнула, но вскоре всякая мыслительная деятельность у меня прекратилась, уступив место деятельности иного рода, и о такой замене я отнюдь не сожалела.

В общем, вечер выдался прекрасный, и утро ему было под стать, потому что проснулась я от поцелуя Марича. Поцелуем он не ограничился, а когда спустя довольно продолжительное время Владан отправился в душ, я лениво потягивалась, счастливо улыбалась, и вчерашнее беспокойство показалось сущей ерундой.

Подумав, я решила присоединиться к любимому, мое появление в ванной его порадовало, в общем, то утро могло бы смело претендовать на звание «самого счастливого», но за завтраком я вспомнила о папином приглашении и сказала об этом Маричу.

– Вечером я буду занят, – заявил он.

– Хорошо. К папе отправимся позже.

– Думаю, ты вполне можешь сходить одна, – пожал он плечами.

– Могу. Но хочу с тобой. А почему ты не хочешь – большой вопрос.

– Я же сказал: вечером я занят. Твой отец хочет видеть тебя и мое отсутствие легко переживет. К тому же я терпеть не могу семейные ужины, а также обеды.

– Полюбишь, – нахмурилась я. – Я уверена, папа как раз хотел с тобой встретиться… В конце концов, вы два самых близких мне человека…

– Поэтому нам обязательно друг другу глаза мозолить?

– Марич, ты моего отца боишься? Или даешь понять: протянем мы недолго, так что тратить время на мою родню нет никакого смысла?

– Лично мне больше по вкусу первый вариант, – засмеялся он.

– Но, подозреваю, что второй верней, – закончила я.

– Ты только представь: сядут за стол два взрослых мужика, один будет думать, что бы такого спросить, а другой – что бы такого ответить. И оба переживать, что ты дурака сваляла, выбрав не того парня.

– Ты переживаешь? – ахнула я.

– А то, – хмыкнул он. – Ты ж не чужой мне человек…

– Прекрати эти шуточки… Хорошо, позвоню папе и скажу, что у нас много работы. Он поймет.

– Лучше не надо, – поморщился Марич. – Не хватало только, чтобы ты с отцом редко виделась.

– Скажи честно, ты хочешь от меня избавиться?

– Боюсь, это невозможно, – с серьезной миной заявил он.

– На этот вечер, я имею в виду.

– Ах, на этот вечер… Одним вечером больше, одним меньше…

– Господи, что ж ты за свинья такая… – пробормотала я, взяла мобильный и позвонила папе.

Наплела про работу, отсутствие времени и прочее, извинилась и дала отбой. Марич сокрушенно покачал головой.

– Врать нехорошо, особенно тем, кого любишь.

– Все-таки интересно, что ты затеял.

– Ты будешь разочарована, потому что ничего я не затеял.

Однако я лишь укрепилась во мнении, что от меня нагло хотят избавиться.

– Ладно, поехали в Фонд, – поднимаясь из-за стола, сказал он совсем другим тоном.

На лестничной клетке мы столкнулись с Маринкой. Выглядела она, как всегда, сногсшибательно. Общение с моим отцом явно идет ей на пользу. Наши вкусы никогда не совпадали, но Маринке, надо признать, шло буквально все. Она могла позволить себе и платье с яркими розами, красными по черному полю, и спортивный костюм, расшитый пайетками. Я бы в таком наряде выглядела нелепо, а вот Маринка на пять с плюсом. Однако последнее время ничего вызывающе-кричащего я на ней не видела. Более того, ее сегодняшний наряд выглядел безукоризненно. Легкое пальто из шерсти цвета пыльной розы, серый в бледно-розовую полоску шарф и лодочки на среднем каблуке. В руке она держала сумочку из серой замши. Я заподозрила, что это папин подарок, потому что неплохо знала, сколько она стоит. Маринка, отличавшаяся здравым смыслом, нашла бы для этих денег другое применение, хотя, может, после разрыва с Маричем «пошла вразнос» и тратит деньги налево и направо.

– Классная сумка, – сказала я.

– Мне тоже нравится, – усмехнулась Маринка.

– Наверное, дорогая.

И кто же меня за язык тянет.

– Не фиг мои деньги считать, – отрезала она и повернулась к Маричу. – Ты похудел. Тебя эта пигалица кормит? Или вы на новом матрасе все никак не напрыгаетесь?

– Зависть приводит к язве желудка, – сказала я.

– Кстати, она права, – кивнул Владан.

– Идиот, я о тебе беспокоюсь.

– Лучше не надо.

Мы вышли на улицу, и Владан заспешил к своему джипу, я, само собой, за ним. Маринка наблюдала за нашими передвижениями с кривой ухмылкой.

– Как бы ее замуж выдать, – пробормотал Марич, заводя машину.

– За папу? – насторожилась я.

– Хоть за кого.

– Как ты можешь? – возмутилась я. – Вдруг она в самом деле выйдет за кого попало?

– Вряд ли, с головой у нее все в порядке.

– Ты не представляешь, на что способен человек в порыве отчаяния.

– Человек – не знаю, а женщина – на что угодно.

– Мужской шовинизм, совершенно тебя не достойный.

– Не забудь назвать меня гадом. У меня постоянно чувство дежавю, оттого что ты ругаешься ее словами.

– Марич… – рявкнула я, а он растянул губы в улыбке.