Голоса чертовски тонки. Новые истории из фантастического мира Шекспира

Оглянувшись, Виола увидела на пороге четверку иноземцев: старика, жевавшего бороду точь-в-точь как патер Топас, какого-то хлыща, напустившего на себя важный вид, ладно сложенного дворянина и юношу с луком за плечом. Старец тут же направился к камину погреть косточки, а дворянин меж тем протолкался к хозяину таверны. Двое оставшихся огляделись и, конечно, увидели парочку ученого вида, устроившуюся за столом в углу.

– Храни вас бог, почтенные мэтры, – окликнул их юный иноземец. – Прошу, позвольте невежественной младости угостить ученую старость кружечкой-другой.

– Отчего же, – ответил Фесте прежде, чем Виола успела остановить его, – да благословит святой Кинкеленций твою щедрость, милок! Нечасто людям знанья и искусства, тем, в чьих руках…

– Очень любезно с вашей стороны, – перебила его Виола. – Но разве вы, питающие такое уважение к учености, не составите нам компанию?

Некоторое время они обменивались любезностями, затем отправили испанского дворянина за новой порцией выпивки, предоставив ему проталкиваться к кабатчику сквозь все девять кругов ада. Предоставив Фесте нести чушь, Виола некоторое время наблюдала за иноземными гостями, изо всех сил старавшимися уследить за путаными петлями логики мнимого святого отца. Наконец она перешла к делу:

– Да, мы – вероятно, два самых ученых мужа во всей Иллирии, однако сами видите, как обходится с нами фортуна! Я сам почти еженощно веду беседы с ангелами и бесплотными духами и штудировал науки вместе с самим доктором Ди, а патер Топас оттачивал свое мастерство в незримой коллегии веруккопоркусов и сумел получить философский камень. Но с тех пор, как кто-либо в последний раз оказал любезность двум бедным ученым, прошло так много холодных дней… Скажите же: чем мы можем отплатить за вашу доброту?

Юноша, очевидно, хотел было ответить с осторожностью, но его спутник, едва не лопающийся от важности солдат, опередил его:

– Что ж, мои премудрые друзья, коль вам угодно в свою очередь оказать нам уважение, быть может, вы сумеете разрешить наш спор? Вот этот тощий юнец утверждает – и это прекрасно соответствует вашим словам – будто волшебникам и магам в Иллирии не место, ибо здешние земли для столь высокоученых людей, как вы, бесплоднее пустыни. Но мне, почтенные мэтры, доводилось слышать, что в Иллирии имеются чудеса на зависть всему миру. Отмечу среди многих хотя бы кинжал, о коем говорят, что он способен разделять миры, единственный в своем роде клинок, обладающий необоримой силой. Прав ли я, доверяя молве?

– Святая вера! Сэр, ясно, как ночь, вы – малый, чьи уши столь открыты, что междуушное пространство подвержено влиянью всех ветров, – поспешно затараторил Фесте.

Виола замерла. «Я привела с собой одного шута, а здесь их – целая шайка, – подумала она. – Так вот на что они нацелились, безумцы?»

Она оглянулась, проверяя, чем заняты остальные двое. Испанец все еще пытался пробиться к кабатчику за выпивкой, а старик у камина, похоже, успел задремать.

– Вещь, упомянутая вами, мне известна, – негромко сказала она, коснувшись локтя Фесте, чтобы прервать его невнятную болтовню. – Она не из Иллирии, но я точно знаю, что в эту самую минуту она находится в наших краях. Однако, если вы ищете ее, то вы – глупцы. Конечно, она порой странствует от владельца к владельцу, но сейчас вернулась к своему первому хозяину.

– И кто бы это мог быть? – спросил юноша, мало-помалу заразившийся мрачностью Виолы.

– Его имя не произносят вслух; люди называют его по прозвищу, происходящему от названия земли, которой он некогда правил. А путь к трону ему открыл тот самый кинжал, который вы ищете. В одном ударе этого кинжала, попавшего к нему неведомо из какой адской кузницы, сошлись убийство и измена. Так значит, ваша цель – Шотландский Кинжал?

– Это вы о Макбете? – манерно протянул солдат.

С проворством атакующей змеи Виола выхватила нож и вогнала его в столешницу, пригвоздив рукав солдата к доскам. Второй нож, миг спустя появившийся в ее руке, нацелился в лицо иноземца. Фесте вскочил и обогнул стол, зажимая обоих в угол.

– Именем Орсино, герцога Иллирийского, вы арестованы, – объявила Виола. – И если в вас осталась хоть толика ума, данного вам от рождения, никогда больше не произносите это имя!

Солдат выругался и потянулся к ножу, пришпилившему его рукав к столу, юнец же качнулся назад и въехал локтем в грудь Фесте с криком:

– Бенедикт!

Виола пригрозила ему ножом, но тут же заметила, что в таверне стало сумрачно. Повеяло холодом и могильной сыростью.

– Идиот! – бросила Виола в лицо солдата, таращившегося на нее с отвисшей челюстью.

Толпа гуляк резко раздалась в стороны, освободив центр зала. Посреди зала возвышалась темная фигура в доспехах пятивековой давности, с испятнанным ржавчиной двуручным мечом наготове. Ввалившиеся глаза шарили по залу из-под края островерхого древнего шлема.

– Кто звал меня? – спросил скотт.

– Ч-ч… святая вера! – пробормотал Фесте, срывая с лица бороду патера Топаса. – Теперь мы все остались в дураках!