Голоса ночи (сборник)

– Как Лена?

– Не хорошо и не плохо. По-прежнему.

– Ест хоть что-нибудь?

– Сидит на диете. Да ей это не впервой. Может, она все это и устроила для того, чтобы скинуть пару килограммов.

– Но ты хоть предлагал ей поесть?

– Она не в ресторане, чтобы ей предлагать, захочет – попросит, – раздраженно отрезал Саша. – И вообще, не суйся в чужие семейные дела! Разберись сперва в своих!

– А что мне разбираться? Я уже овдовела.

– Тогда спокойной ночи, веселая вдова. И не думай про машину. Найдем.

Он бросил трубку. Анжелике тоже хотелось швырнуть свою, но она положила ее очень осторожно, чтобы успокоиться.

– Мне не нравится твой родственник, – незамедлительно прокомментировал разговор Женя.

– Мне тоже.

– И чего это ты сразу решила вернуться и ему позвонить?

– Господи, да я думала, он мне что-то посоветует… Когда я перестану чего-то ждать?! Он идиот.

– Что у тебя с ним за тайны? – так же недовольно продолжал он.

– Какие еще тайны?

– Лика, почему вы с ним так боитесь милиции? – спросил он.

Чтобы не отвечать, она стала искать сигареты. Женя достал свои и протянул ей, поднес огня, но смотрел по-прежнему недоверчиво и даже, как показалось ей, враждебно.

– Ты мне что-нибудь объяснишь? – повторил он, когда Анжелика скрылась за облаком табачного дыма. Сам он не закурил, стоял перед ней, сунув пальцы за пояс джинсов, раскачиваясь с носков на пятки и склонив голову набок – воплощенное ожидание.

– Что именно? – со слезами в голосе спросила она. – Ради бога, не мучай меня. Все и так плохо. Я с ума сойду.

– Лик, – он перестал раскачиваться. – Этот Саша тебе угрожает?

– Да с чего ты взял?

– Тогда почему он так с тобой говорит? Он тебе кто? Брат покойного мужа?

– Да, деверь.

– Что он о себе воображает, этот тип?

– Ты его тоже изобьешь, если он тебе не угодит? – тихо спросила Анжелика.

Эта фраза произвела свое действие – Женя смутился. После паузы он уязвленно заметил:

– Ладно, я не буду вмешиваться. Я его не знаю, в конце концов.

– Да, прошу тебя, не вмешивайся. У него нелегкий характер…

– У меня характер хороший, – хмыкнул он. – Все так говорят. Но неприятности я ему могу доставить. И я все же хочу знать, что у вас там такое? Почему ты ему разрешаешь так с тобой разговаривать?

– Да не ревнуй ты, ради бога! – воскликнула она, подумав при этом: «Это у него называется «не буду вмешиваться?!» – Это же глупо! У нас ничего нет и быть не может!

– Слушай, не принимай меня за дурака. Зачем мне ревновать? Я не ревную, но хочу знать. Понимаешь? У тебя убили мужа. Убийцу не нашли. Где-то поблизости ошивается эта дрянь. Ей от тебя чего-то надо. Она назначает тебе одну встречу за другой. У тебя угоняют машину. И замок, между прочим, не взломали. Значит, у кого-то были ключи? Знаешь, это интересно! А твой деверь на тебя орет и требует, чтобы ты молчала. Он говорит, что не хочет связываться с милицией. Чего он боится?

– Ты все подслушал? – тихо спросила она. Анжелика сейчас боролась с двумя противоречивыми желаниями – немедленно выложить Жене всю правду или послать его подальше со всеми этими вопросами. И пока она боролась, он, видимо, осознал, что пока не имеет права ставить свои условия.

– Ладно. Пускай машину угнали, но мы все равно поедем.

– Куда это?

– Куда ты говорила? В этот мексиканский кабак. Расслабься.

– Я не могу никуда ехать. Мне плохо.

– Почему? Машину жалко?

– Конечно. Она была красивая. И мне вообще плохо… Так, не знаю почему… Знаешь, я мечтаю, чтобы все это кончилось! – Она произнесла это с таким надрывом, что Женя немедленно забыл о своей дипломатии и спросил:

– А почему тебя как-то касается убийство твоего мужа?

– Нипочему… – испуганно ответила она. – А ты решил, что это меня касается?

– Конечно. А Саша при чем?

– Да тоже ни при чем!

– Слушай, если ты что-то скрываешь, лучше скажи сразу!

– Да ничего я не скрываю! – истерически взвизгнула она. – Почему ты меня допрашиваешь! У меня алиби, в конце концов!

– Липовое, – довольно холодно заметил он, и Анжелика замолчала. Она уже так успела свыкнуться с мыслью, что действительно была в «Ла Кантине» вечером четвертого мая, что теперь врала даже себе самой и очень удивлялась, когда понимала, что все это неправда.

– Лика, – повторил он, – мне все это не нравится. Или ты рассказываешь, или…

– Что «или»? Или мы никуда не поедем? Напугал, подумаешь…

– Ладно, – рассердился он. – Не хочешь говорить – не надо.

И двинулся к двери. Анжелика смотрела ему в спину, упрямо сжав губы. «Сказать? – мелькнуло у нее в голове. – Ну уж нет! Нельзя. Тем более ничем он не поможет. И так столько народу замешано в этом деле… Даже Юра, даже его мамаша! Но ведь он сейчас уйдет…» А ей не хотелось, чтобы он исчез навсегда. Когда Женя уже оказался в коридоре (надо признать, что шел он очень медленно), Анжелика вскочила с кресла и позвала:

– Женя!

Он обернулся, и было видно, как ему приятно услышать этот униженный, тихий зов.

– Ну что?