Голоса потерянных друзей

Ладжуна лукаво смотрит на меня. Она наверняка уже обо всем догадалась.

— Ну что ж, может, я вам и помогу. Но только ради судьи. Ему бы это наверняка понравилось. Но и у меня есть свои условия!

— Ну что ж, давай выкладывай! Посмотрим, к какому можно прийти компромиссу.

— Я не всегда могу прийти. Но постараюсь бывать в школе чаще. Стану приходить каждый раз, как смогу, но мне нередко приходится сидеть с малышами. С отцами их никак не оставишь. Козлы те еще. Из-за Донни, к примеру, маму посадили за наркотики. А она ничего такого не делала — просто в машине сидела! Но нет — ей тут же впаяли три года, а нас увезли в приют! Повезло мне, что по папиной линии у меня есть такая славная бабушка, которая смогла меня приютить. Но у малышей с этим беда. Я не допущу, чтобы их снова забрали в приют. Так что если вы будете лезть в нашу семью, жаловаться на мою посещаемость и все такое, то мне такие вот уговоры насчет книг ни к чему. — «Да и вы тоже», — читаю я по ее лицу. — Так что скажите сразу, — требует Ладжуна, — да или нет?

Как же дать такое обещание?

И как от него отказаться?

— Что ж… ладно. По рукам. Но при условии, что ты тоже сдержишь слово, — я протягиваю ладонь для рукопожатия, но Ладжуна не спешит на него отвечать, пользуясь тем, что стоит слишком далеко.

Вместо этого она вносит в наш договор запоздалое уточнение:

— Только чур в школе никому ни слова о том, что я вам помогаю, — она морщится от одной этой мысли. — В школе мы с вами не друзья.

Выходит, не без удовольствия отмечаю я про себя, вне школьных стен мы все-таки друзья.

— Договорились! — заверяю я Ладжуну, и она нехотя делает шаг мне навстречу и пожимает мою ладонь. — Вообще говоря, дружба с тобой и на моей репутации может плохо сказаться!

— Пф! Мисс Сильва, не хочу вас расстраивать, но вашей репутации хуже уже не будет.

— Что, все так плохо?

— Мисс Сильва, вы стоите у доски, читаете нам вслух, спрашиваете, что мы думаем, и устраиваете письменные опросы. Каждый! Божий! День! Это же скука смертная!

— И чем же нам, по-твоему, следовало бы заняться?

Ладжуна вскидывает руки, отворачивается и устремляется к библиотеке.

— Не знаю. Вы же тут учитель, — бросает она на ходу.

Она уверенно идет по коридорам, а я следую за ней, и мы принимаемся за обсуждение самого проекта. Как ни крути, это более безопасная территория.

— Я думаю сперва выбрать книги, которые нам пригодятся в классной библиотеке, — сообщаю я, когда мы входим в книгохранилище. — Нам нужна литература для учеников с третьего-четвертого класса и до выпускного, — хотя, по правде сказать, у меня полно детей, чей уровень чтения отстает от необходимого на несколько лет. — Берем только новые. Антикварные ни к чему. Давай, что ли, сначала стол расчистим и будем откладывать старинные фолианты на него. Только осторожно. Старые книги очень хрупкие. А новые положим тут, у дверей на крыльцо.

— Это галерея. Судья любил сидеть на ней и читать, когда мухи и мошки его не донимали, — уточняет Ладжуна. Она подходит к дверям и заглядывает в галерею, словно надеясь увидеть там судью. Затем обводит взглядом двор и, немного помолчав, добавляет: — В давние времена детишки-рабы должны были стоять с опахалами и отгонять от богачей мошкару. И в доме тоже, но в столовой на потолке хотя бы висела панка — это что-то вроде доисторического вентилятора. Дергаешь за веревку — и он раскачивается. В те времена никаких москитных сеток и в помине не было. Окна занавешивали тканью — да и то в основном в хибарах, где жили рабы. Тут они находились сразу за конюшней и каретником. Их было штук двадцать, если не больше. Стояли они на широких платформах с колесами, и их перетаскивали с места на место, чтобы сподручнее было обрабатывать разные части плантации.

Слушаю ее с раскрытым ртом — поразительно, до чего хорошо она знает историю и как спокойно и сухо излагает все эти факты!

— А откуда ты все это знаешь?

Она пожимает плечами:

— От бабушки Дайси. Да и судья мне кое-что рассказывал. И мисс Робин, когда сюда переехала. Она же собирала рассказы об этом месте. Кажется, для книги, которую хотела, но не успела написать — или что-то вроде того. Она приглашала сюда бабушку Дайси, мисс Ретту, еще кое-кого из горожан и расспрашивала, что они помнят о Госвуде, какие истории им рассказывали родственники. Собирала все, о чем помнит старшее поколение.

— Я просила Бабушку Ти как-нибудь прийти к нам на урок и поделиться с нами своими историями. Может, ты ее уговоришь? — спрашиваю я и замечаю, как заблестели глаза Ладжуны. — Раз уж «Скотный двор» оказался таким скучным.

— Я вам правду сказала, только и всего. Кто-то же должен был вам помочь, — Ладжуна прячет руки в карманы и с глубоким вздохом оглядывает библиотеку. — А иначе вы просто уволитесь, как и все, кто был до вас.

Внутри у меня разливается тепло, но вида я не показываю.