Голоса прошлого

    Найдёнкин грот ко всему прочему использовался и как один из командных центров; были здесь укромные уголки, отгороженные нарочно устроенными перемычками из многуровневых, пирамидальной формы, грядок и вьющихся растений. На вьюнах, кстати, созревали тяжёлые гроздья зеленоватых плодов. Софрау объяснила, что их можно уже есть, прямо с куста. Алеська потянулась было к ним, видно, хорошо знала, что это такое и насколько оно вкусно. Я нехорошо посмотрела на неё: не вздумай. Она подчинилась с большой неохотой. Чтоб её, соплячку... Никакой бдительности!

    Софрау показала мне клинок. Длинный и узкий нож– тоугем, с та– гормом клана Иларийонов, хорошо памятным мне ещё с юности. Довелось 'гостить', на базе Объединённого флота... грустная история и в другой раз о ней, но там– то, в локальном пространстве Кратас, я на Иларийонов насмотрелась; такие же сволочи, как и Шокквальми.

    – 'Откуда это у тебя, Софрау?'

    – 'Отдали', – совершенно счастливая мордочка.

    Могу понять. Может быть, этот нож принадлежал её родителям. Или просто – Родным. Тем, кто погиб в плену, здесь, на Вране.

    – 'Кто отдал, Софрау?'

    Нечто невразумительное. Девчонка выдвинула лезвие – пещерный свет заиграл на стали сиренево– оранжевыми бликами. Коснулась клинка губами, спрятала обратно в ножны. Прижала к себе, как дорогую игрушку. Потом прицепила на пояс...

    – Как бы эта игрушка тебе под лопатку не вошла, Ламберт, – угрюмо высказалась в глубине моего сознания Ванесса.

    Меня терзали схожие опасения. На кой ляд девчонке отдали этот нож только сейчас?! Кто отдал?

    – Не накаркайте, пожалуйста, госпожа капитан...

    С огромным трудом добилась внятности от девочки.

    – 'Она отдала', – и показала на Ларису Михайловну, о чём– то разговаривающую с Антоном Рядовым.

    – 'Она?'

    – 'Она!'– радостно кивнула Софрау.

    – 'И что сказала?'

    – 'Сказала: владей и береги... Она хорошая, добрая... Я люблю её'.

    'Люблю', – это не совсем верный перевод. Любить в понимании ольров можно только Родных. Или Своих. К Чужим относится совсем другое понятие, которое довольно трудно перевести одним словом. Испытываю приязнь, симпатизирую, мне нравится, я довольна... С непременным оттенком снисходительности: я дозволяю приблизиться...

    Любой оллирейнский ребёнок чётко осознаёт, кто он такой и каково его место в мире. Они начинают жизнь не с чистого листа, не надо этого забывать.

    Доктор Широкина – натуральнорождённая. Человек с телепатической паранормой подчинит её сознание себе с лёгкостью, так, что она ничего не заподозрит, ничего не заметит. Инфосферы у Враны нет. Наказания за нарушение прав нетелепатов не будет.

    Вернула клинок девчонке, надо же.

    Именно сейчас.

    Что– то закручивалось вокруг нехорошей спиралью. Мне не нравился... запах. Запах, витающий в атмосфере Найдёнкиного грота, толчками гнал по жилам адреналин. Я ждала беды.

    Алеська ещё делась куда– то из поля зрения... И Рядова не видно.

    Я прикрыла глаза, вслушиваясь в пространство посредством своей паранормы. Диагностика на расстоянии, так это называлось в медицине. Армейские телепаты говорили 'раппорт с напарником'. Телепатам нужен визуальный контакт для подобного, то есть, взгляд в сторону интересующего объекта. Я могла обойтись и без.

    Алеська. Она есть. Прямая угроза жизни – отсутствует.

    Борис Хмельнёв. Он есть. Прямая угроза жизни – отсутствует.

    Антон Рядов. Он... пока ещё... есть....

    Меня подбросило. Антон умирал! В одном из этих чёртовых зелёных уединённых зон.

    Я рванулась, не разбирая дороги. Влетела внутрь, во влажный полумрак, и едва не споткнулась о тело своего подчинённого.

    Убить десантника не так– то просто. Но Антон доверял тому, кто нанёс роковой удар! Доверял настолько, что подпустил слишком близко. Проникающее ранение в область сердца... прогноз неблагоприятный... безнадёжный случай... паранормальной коррекции не подлежит.

    Безнадёжный случай!

    Я вцепилась обеими руками в его плечи.

    – Антон, кто?! Кто?

    Пакет эмоциональных образом, ну не был Рядов телепатом, не был, не умел... сплошной сумбур, несмотря на попытки самоконтроля... и вскрик– предупреждение – берегись!

    Алая звезда маяка, и пространство вокруг неё мнётся, течёт, меняет форму, выпуская давний ужас детских кошмаров. Вражеские солдаты в полной броне, один, второй...

    Кто– то впустил их сюда! Кто– то активировал маяк для струны гиперпрокола! У кого– то был маяк! И этому кому– то доверял Антон Рядов!

    Выхлест психокинетический силы погасил 'звезду' маяка, наводчика смачно вшлёпнуло в стену... тихий вскрик боли, знакомый голос, – чей голос, чей? Не разобрать. А эти двое, неторопливо, уверенно, страшно – ко мне. Наверняка они довольно ухмылялись в своих шлемах, я не видела. Полная броня, говорю же.

    А у меня безэнергетический костюм, холодное оружие... паранорма...

    Очень смешно против оллирейнской брони– саодваройка. Это Шокквальми, они учли ошибки Соппата, достать их я не могу никак, не получается! С другими прошло бы, с этими – не получается!

    Они даже не стреляли. Зачем? Несколько шагов и – совершенно спокойно свернут в колечко и унесут с собой. Очнётся наводчик и вновь откроет им портал.

    Унесут с собой...