Голоса животных и растений

— Посмотрите, ваше величество, сколь красива и жирна я! Посыпьте только немного сажи на мое тело, прежде чем убить меня и съесть, иначе весь мой жир вытечет от вашего удара.

Не ожидая подвоха, лев взял немного сажи, чтобы смягчить падение от удара его лапы гиены-матери, и положил сажу на землю. Гиена мгновенно схватила ее и бросила льву в глаза, после чего скрылась.

Лев, конечно, олицетворение силы, но грубой, а таковая не всегда торжествует, в конечном случае она даже чаще проигрывает. Царь зверей подобен плохому королю или плохому вождю. В этом обличье он внушает окружающим только страх, но не почтение. Внутренне же над ним смеются даже самые слабые — и радуются его провалам. Льву на глазах льстят и рукоплещут, а за его спиной тайком насмехаются над ним же.

Всякое насилие, диктат, грубая сила в Африке клеймятся позором. Лев, слон, леопард, пантера, гиена воплощают в себе все злое. В сказках, как и в жизни, суд над прочими вершат сильнейшие; большие поедают в саванне и лесу маленьких. Против сильных есть одно безотказное оружие — тонкая хитрость. И если зайцу удается выкрутиться из самых трудных положений, то только благодаря уму и находчивости. Победы зайца в этих ситуациях показывают, что «право и аргумент более сильного не есть самое лучшее». Тот же лев, которому куропатка пожаловалась на гиену, решает дело по-своему: пожирает обидчицу. Однако мораль сказки такова: хотя виновник наказан, но сам принцип суда плох, поскольку основан на приоритете силы, а не справедливости.

Лев — бесспорный царь зверей, но иногда, как в сказке народности сенуфо, он передает свою корону слону. Слон — самое старое животное, которое часто называют «мудрецом»; вместе с тем он также олицетворяет ломовую силу. Слон командует, созывает зверей на совет; бывает добродушен, однако чаще всего жесток и деспотичен. Даже если слон заставляет зайца дрожать, он никогда не берет верх над маленьким плутом. Хитрость последнего побеждает грубую силу, ибо доводы самого сильного не всегда становятся решающими…

Следует ли думать, что сказки бросают вызов власти в традиционной, насквозь патриархальной Африке, рекомендуют покуситься на власть, поднять на нее руку? Что сказки подталкивают именно к таким действиям? Нисколько! Это было бы серьезным нарушением морали и обычаев черных африканцев. Вождю, напротив, надлежит подчиняться, каким бы он ни был — иначе в жизни не будет порядка. Вместе с тем «глупый вождь — главный враг порядка в обществе», — частенько оговариваются в Мали или Бенине.

В сказках осуждается превышение власти, злоупотребление ею. В них клеймятся произвол, деспотизм, тирания — все пороки, которые дурная власть влечет за собой. Избыток в любом деле неприятен и вреден. Чрезмерная сосредоточенность власти в одних руках рождает плохого вождя, вождя-остолопа; таким вождям в Африке никогда не удавалось по разным причинам и обстоятельствам выживать в течение долгого времени.

Главной ценностью в традиционной Африке считаются конечно же не какие-то абстрактные, туманно определяемые гуманитарные ценности, а реальные вещи — мир, равновесие и гармония в обществе. Ясно, что неправильно понимаемая, плохо осознаваемая, безответственная или используемая в узкокорыстных целях власть легко может расстроить мир и равновесие. Вождь, подобный глупому бездарному льву, в африканских сказках — фактор бед: он сеет вокруг себя хаос и беды.

Но власть как магнит влечет к себе слабые души и умы. Иногда к власти рвутся и умные лидеры. Так, в сказке народа дамба заяц, обманув всех зверей, стал их вождем и заставил всех, включая льва, слона и носорога, кланяться себе… В сказании народа дагари умирает король. Заяц с нетерпением ждет его кончины, чтобы завладеть троном и наследством. На похоронах суверена заяц «рыдает громче всех» и со слезами на глазах сообщает придворным:

— Король умер. Для меня он был самым нежным из отцов и самым великим из принцев. Сегодня я предъявляю свои права на трон не по своей воле, а исключительно для того, чтобы выполнить его последнюю волю — наследовать его богатства и власть.

Поначалу все стоят в оцепенении от эдакой наглости, а потом с воплями бросаются на наглеца с кулаками.

Он же спокойно говорит:

— Король умер, но дух его, как вы понимаете, жив. Пойдемте к его могиле, и я уверен, что он, дух, скажет там свое слово в мою пользу.

А на могиле от имени усопшего чревовещает спрятавшаяся белка, которую заранее подговорил хитрец. И изобретательный заяц восходит на трон.

А галерея куртизанов при львах и других вождях просто поражает воображение своей картинной подлостью. В сказке народа сенуфо района Сикасо, в Мали, заяц решает пристроиться на теплое местечко гриота (певца и штатного, профессионального подхалима при вожде) и льстить ему.

— В поле под жгучим солнцем слишком тяжело работать, — приводит он самому себе решающий довод. — Надо изобрести более легкое средство жизни за счет других. — И он мастерит гитару и представляется при дворе как гриот.