Голова бога (Приазовский репортаж) (СИ)

Еще до того, как дядю Жору доставили в участок, в пансионе мадам Чебушидзе Аркадию была продиктована краткая слов в сто заметка. Утром «Листок» вышел экстренным выпуском — первым в своей истории. Это одновременно и печалило и радовало Аркадия. Радовало потому, что в самом экстренном выпуске было что-то серьезное, взрослое. Да что там! Он прислушался и понял, что мечта его жизни — как раз готовить экстренные выпуски, а после наблюдать, как за ними выстраиваются изрядные очереди.

Но мучила совесть. Он считал, что газета должна разъяснять непонятное, рассказывать неизвестное. А тут получалось ровно наоборот: целый город был введен в замешательство.

Нет, — поправлялся Аркадий. — Все же не весь город.

Многие, чуть не большинство полагали, что сапожника схватили зазря. И знаков он никаких не подавал, поскольку вряд ли грамотен.

— А еще вероятней, — шли в своих рассуждениях некоторые далее, — что и не было никаких знаков вовсе.

— Кто знает, кто знает… — задумчиво пожимали плечами иные же… — Природа человека обманчива. Мне-то сапожник и ранее внушал подозрение. Подумайте сами: будка его стояла не на базарной площади, а на тракте, проходящем через город!

Но более всего Аркадия удивляло: сколь легко оказалось увести обывателей от важного. Наверное, у непойманного шпиона тоже отлегло от сердца: глупые горожане все спишут на пьянчугу.

Эта власть печатного слова тревожила воображение, и Аркадий дал себе слово зайти в церковь, помолиться за снятие дьявольского искуса.

На целых полдня Аркадий стал городской знаменитостью: совершенно незнакомые люди останавливали его на улице, здоровались, спрашивали: что нового еще будет в газетах. Юноша таинственно улыбался и предлагал подождать.

Но правы были древние, сказав, что слава мира проходит: уже после обеда обыватели обсуждали иную новость…

Приезд генералов

«Персидское откровеніе» — гласило название заметки.

«Прозжающій incognito черезъ нашъ городъ извстный персидскій прорицатель подлился съ нашей газетой своимъ предсказаніемъ: Скоро въ бояхъ подъ Севастополемъ произойдетъ благопріятный для русскихъ войскъ переломъ. Не послднюю роль въ этомъ сыграетъ уроженецъ нашего города».

— Извольте объясниться, что это означает, — спросил штабс-ротмистр, откладывая листок газеты. — Я вообще-то подозреваю, но после вашей выходки приходится держать ухо востро.

— От друга детства узнал, что в Крыму меняют главнокомандующего. Его помощником будет генерал Рязанин. Родной брат нашего городничего.

Штабс-ротмистр кивнул, поставил на гранках свой автограф и вернулся к чаю.

— Можете печатать, — махнул он рукой.

Аркадий не уходил.

— Позвольте вопрос?

— Валяй.

— Вы ведь читали мою записную. Видели…

Аркадий замялся.

— Твои смелые суждения?… — пришел на выручку штабс-ротмистр.

И зевнул.

Юноша смущенно кивнул.

— Все в свое время пишут что-то этакое, — пояснил штабс-ротмистр. — И если бы таковых мыслей у тебя не было, это значило, что ты или непроходимо глуп, либо скрытный сукин сын. Ну а поскольку я знаю, что ты отнюдь не дурак, выбор у меня был бы небогатым. Что-то еще?…

— Нет… — но, набравшись смелости, поправился. — Да. Расскажите мне о шифре.

Офицер отмахнулся.

— Ну, пожалуйста. Вы сами говорили, что обучить можно даже школяра за четверть часа. К тому же, листок с записью переписки у вас. Я ничего сделать не смогу.

— Тогда зачем вам шифр?

— Для умственной гимнастики. Люблю узнавать новое.

Штабс-ротмистр задумался, вгляделся в глаза собеседнику. Продолжалось молчание недолго, ровно столько, сколько требовали приличия на раздумия.

— Шифр действительно прост. У тебя есть листок бумаги?…

Разумеется, записная книжка была у Аркадия с собой. Но не та, большая, с которой он был в городском, а крошечная, с размером листа два дюйма на полтора. Она была у журналиста на случай непредвиденных заметок, кои, к слову сказать, приходилось в этом городе делать редко.

— Хватит ли?…

К удивлению Аркадия офицер кивнул:

— Сгодится. Русский алфавит, как известно, состоит из тридцати пяти букв. Английский чуть меньше, но не в том суть. Наш шпион, очевидно, английским пользоваться брезгует. Алфавит записывается в таблицу. Тридцать пять делится только на пять и на семь, стало быть, таблица должна быть семь столбцов и пять строк. Выбираем какое-то кодовое слово. Какое предпочтете?

— Например «Косарь», — брякнул

— Пусть будет «Косарь». Записывайте его в первую строку. Остаток не встречающихся в кодовом слове букв, записывайте далее…

У Аркадия получилось так:

Штабс-ротмистр взглянул на код и кивнул.

— Полдела сделано. Теперь надо слово, которое требуется зашифровать.

— «Монастырь»? — предложил Аркадий.