Голова коммивояжера

— Прекрасная идея, — сказал Роберт Ситон, быстро потирая руки. — Почему бы и нет? Конечно, оставайтесь, дорогой мой. — В его глазах мелькнул озорной блеск: — Вы сможете делить время между вашей работой и вашим хобби. Полагаю, вам известно о преступлении у нас в округе?

— Да, я слышал.

— Отлично! Здорово! Тогда решено. Когда вы можете прийти? Завтра? Чем раньше, тем лучше. Поможете Дженет на ее посту.

— Роберт! В самом деле! Я уверена, что мистер Стрэйнджуэйз…

— Моя жена весьма преувеличивает, считая, что моя работа священна. Я уверен, только через ее труп полиция попадет в мою комнату.

— Миссис Ситон говорила мне, что вы достигли решающего момента в работе над своей новой эпической поэмой.

— Эпической поэмой? О да. Конечно. Я…

— Роберт не любит обсуждать поэму, над которой работает, — напомнила Дженет.

— Да, понимаю, — сказал Найджел.

— Ну, я все-таки продвигаюсь вперед. Дженет дала мне это стило несколько недель назад. Называется «Байро». Видели такое? Ручка оказалась счастливой. Пишет, пишет, пишет. Но я полагаю, когда-нибудь и в ней кончатся чернила.

— Ты сможешь опять ее заправить у Экстерса. Так мы спускаемся завтракать?

За ленчем Найджел повел разговор о грозе, случившейся на прошлой неделе. Он сразу заметил тактичные попытки миссис Ситон переменить тему. Но Ванесса с неутихающей обидой заявила, что она не спала.

— Я видела, как вы оба пересекали двор после грозы, потому что трава была мокрая, — сказала она родителям. — Честно. Я посмотрела на будильник, он показывал без пяти минут час. Мне ведь не могло присниться, что я смотрю на будильник. Он бы превратился в репу или мороженое, если бы я спала.

— Ванесса, мы все это уже слышали. — Миссис Ситон повернулась к Найджелу: — У нас была очень тревожная ночь. Я вышла из дому вскоре после начала грозы посмотреть, не испугалась ли Китти, наша кобыла, она очень робкая. Ванесса, наверное, тогда нас и видела, остальное ей приснилось.

— Но я говорю, что это было не тогда! Я…

— Ты не должна спорить с матерью, — сказал Роберт Ситон миролюбиво. — В любом случае какое это имеет значение?

— Моя честность ставится под самомнение, — воскликнула Ванесса с видом мученицы.

— Под сомнение, толстушка, под сомнение! — улыбнулся Лайонел Ситон.

— Не смей называть меня толстушкой! Надо уважать женщин.

Ленч, сопровождаемый семейными шутками и словечками, прошел относительно спокойно. Финни Блэк, усмехаясь и хрюкая по поводу смешных реплик молодых людей, ловко прислуживал за столом. Найджел подумал про себя, что Ситоны воспринимают происшедшее с присущим им самообладанием.

Однако, как выяснилось, он был не совсем прав. После завтрака, когда Лайонел и Ванесса ушли, миссис Ситон вернулась к тому, что якобы во сне видела Ванесса.

— Мы думали, будет лучше, если скажем, что будто ей все приснилось. Она действительно тогда видела Роберта и меня. Я лучше объясню, — она посмотрела на мужа, — так как мистер Стрэйнджуэйз намекал, что ночь с четверга на пятницу очень важна.

Финни Блэк, рассказала она, всегда страшно возбуждался во время грозы, его находили блуждающим вокруг дома или неподалеку, он почти терял рассудок («как дитя, слишком восприимчивое дитя»). Супруги решили заглянуть в его спальню — комната была пуста. Поэтому они стали искать его повсюду, негромко окликая по имени, чтобы не напугать еще больше.

— И он нашелся? — спросил Найджел.

— Не сразу. Финни появился часом позже, промокший до нитки, — сказал Роберт.

Миссис Ситон, доверительно понизив голос, сказала:

— Понимаете, Ванесса очень нервная. И никогда особенно не симпатизировала Финни. Вот почему мы так повели себя. Было бы крайне неразумно дать ей понять, что Финни иногда бродит вокруг дома в темноте.

«Пожалуй, — подумал Найджел, — еще более неразумно вообще держать его в доме и не предупредить девочку о возможности встречи с безумным и что-то бормочущим карликом, который может однажды ночью забрести в ее комнату. Однако это не мое дело», — решил Найджел и в конце концов сказал:

— Да, понятно. Это объясняет все. Скажите, миссис Ситон, вы и ваша семья так давно связаны с этой деревней, что, наверное, знаете историю каждой семьи. Не помните ли вы, чтобы кто-нибудь тайком покинул Ферри Лэйси лет девять или десять назад? Человек лет сорока пяти или пятидесяти? Который жил здесь всю жизнь или по крайней мере был хорошо знаком с окрестностями?

Задав свои вопросы, Найджел ужаснулся тому впечатлению, какое они произвели на хозяина и хозяйку. Лицо Дженет Ситон, слегка желтоватое, потемнело от мгновенно выступившего румянца, а ее большие руки впились в ручки кресла. Роберт Ситон от неожиданности разинул рот, трубку изо рта ему пришлось вынуть.

Наступила напряженная, мертвая тишина. Потом оба разом заговорили и одновременно умолкли.

— Однако это непостижимо, — наконец сказал поэт после продолжительной паузы. — Не правда ли, Дженет? Я хочу сказать, что ваше описание очень точное, Стрэйнджуэйз Оно полностью соответствует…

— Чему же?

— Оно соответствует возрасту моего старшего брата Освальда и тому, как сложилась его судьба.