Голова коммивояжера

— Не беспокойся об этом. Тебе теперь придется укрывать другую особу. Мы пришлем к тебе на несколько дней Ванессу.

— О, все так серьезно? Очень жаль. Проклятое убийство. Я приглашу мою кузину Присциллу, чтобы девочке было веселее.

Через полчаса Ванесса с унылым видом сидела рядом с Найджелом в машине Ситонов. Поначалу она наотрез отказалась ехать, но отец все же убедил ее, сказав, что в доме будет полно полицейских и она может помешать им.

— До свидания, дитя мое, — сказал он, прощаясь с ней. — Вскоре увидимся. Веди себя хорошо и не очень-то гоняй пони мистера Уиллингема. — Голос Роберта звучал ободряюще и буднично. Он поцеловал дочь, махнул на прощание рукой и ушел в дом. Потом Найджел вспоминал — ему не приходилось видеть человека у роковой черты столь мужественного поведения.

— Что-то случилось! — зарыдала Ванесса, когда машина тронулась. — Что-то случилось! Я знаю, что-то случилось, — повторяла она, пока не приехали на ферму Пола.

Вернувшись, Найджел встретил Роберта Ситона, который протянул ему телеграмму: «Ждите меня около одиннадцати вечера. Лайонел».

— Только что получена, — сказал Роберт, — я полагаю, суперинтенданту надо дать знать об этом?

— Думаю, он уже знает. Переписка с Плэш Медоу контролируется.

— Хорошо. Надеюсь, Ванесса не очень переживала?

— С ней все будет хорошо.

— Надеюсь. Простите, но мне надо еще поработать. — И поэт быстро удалился к себе наверх.

Найджел ощущал страшное беспокойство. Он бродил по роскошным комнатам, смотрел на дорогую утварь и картины. Все, что сияло и сверкало, радовало глаз цветом и гармонией, вероятно, теперь обречено пойти с молотка. Это было последнее и, возможно, самое истинное видение, которым околдовал его Плэш Медоу, — дом, душа которого отлетела, оболочка, пока еще не успевшая рассыпаться на тысячи сверкающих осколков. Не в силах вынести это зрелище, Найджел вышел в сад, но и там на всем, словно печать смерти, лежала таинственная тень. Огромный каштан возник как мираж, розы доживали последние часы.

Даже грузная фигура Блаунта, появившаяся на дороге, казалась похожей на призрак, который осужден вечно опаздывать ко все объясняющему моменту — моменту истины.

— У мальчишки крепкие нервы, — услышал Найджел. — Он прислал телеграмму, где извещает, что возвращается в одиннадцать.

— Отец Лайонела показал ее мне.

— Да? — Блаунт вытер лоб. — Просто не понимаю этих людей, Стрэйнджуэйз. Скажу тебе прямо, это место мне уже осточертело.

Суперинтендант с отвращением поглядел на Плэш Медоу, словно на людоеда, намеревавшегося проглотить его.

— Ну-ну, пусть войдет этот Лайонел, если хочет, — сказал Блаунт, — обратно он уже не выйдет.

Лайонел Ситон оказался верен своему слову. Было ровно одиннадцать, когда Найджел услышал, что подъезжает машина. Он знал, один полицейский спрятан у калитки, другой за каштаном, третий в тени амбара. Сам инспектор Гейтс затаился в коридоре, у двери во двор. Блаунт был наверху, на площадке между лестницей и кабинетом Роберта Ситона, из-под двери которого пробивался свет. Трое полицейских были вооружены, так как знали, что Лайонел имел при себе маузер.

В следующий момент произошло нечто немыслимое. Весело насвистывая, Лайонел поднялся по ступенькам.

— Отец! — громко, позвал он. — Где ты? О, добрый вечер, суперинтендант!

— Лайонел Ситон, я должен задержать вас за незаконное владение оружием и…

— Какая чушь! Вот оно, пожалуйста.

С порога своей комнаты Найджел видел, как молодой человек вежливо протянул Блаунту пистолет. У Лайонела отросла красивая бородка, он был в помятой, пыльной одежде и выглядел великолепно, как с картинки, рекламирующей жизнь на открытом воздухе.

— Так, значит, вы нашли убийцу? — спросил он. — Или это сообщение об аресте лишь уловка Скотленд-Ярда?

— Вы должны понять, что находитесь под арестом, — сказал Блаунт твердо. — Если желаете сделать заявление…

— Да, я признаю свою вину, вы об этом услышите. Но сначала хочу сказать два слова своему отцу. Вы ведь не будете возражать?

После минутного колебания Блаунт ответил:

— Очень хорошо, но в моем присутствии.

— Послушайте, дорогой суперинтендант, — сказал Лайонел, стараясь быть обаятельным, — могу я поговорить с ним наедине? Дом окружен полицией или будет окружен. Разве я смогу убежать? Обыщите меня, если хотите, — у меня нет пистолетов, яда, ножей и других подобных предметов.

— Вы можете поговорить с отцом в моем присутствии, — твердо повторил Блаунт.

— Послушайте, вы обвиняете меня в убийстве моего отвратительного дяди, не так ли?

— Не в данный момент.

— Тем более, — продолжал Лайонел с обезоруживающим терпением. — Если не я опасный убийца, тогда зачем все эти предосторожности во время разговора с моим стариком?

— Я не могу больше обсуждать это.

— Ну, ничего не поделаешь. — Унылый тон Лайонела забавно напомнил манеру отца. Удрученно опустив руки, он стал вытирать ноги о коврик. — Мне очень жаль, что так получается, — сказал он медленно, потом сделал резкий выпад и ударил Блаунта в челюсть, сбив с ног.