Голова Олоферна

Но заветное блюдо уже поспевало, котлеты скворчали и даже, как казалось Павлу Леонидовичу, подпрыгивали на сковородке. Нужно было срочно что-то предпринимать.

– Мужики! – с несвойственной для себя твердостью произнес Павел Леонидович.

– Ну? – насторожился толстяк.

– Не знаю даже, как начать, – еще больше засомневался Павел Леонидович.

– Да начинай, начинай, здесь все свои, а кончить мы поможем, – спошлил Коля.

– Понимаете, – постарался не заметить Колиной реплики бывший ветеринар, – денег у меня нет, в долю с вами не входил. Так что давайте я рюмку выпью и исчезну, а когда продам что-либо, забегу еще. Сами понимаете – с женой шутки плохи, сгрызет.

– Нехорошо, Пашок-горшок, получается, – выкладывая котлеты на тарелку, сказал толстяк. – Еще и не разлили, а ты уже самым нахальным образом заявляешь, что тебе пора. У нас так не бывает, и одной рюмкой не отделаешься.

– Стаканяка, не меньше! – уточнил Коля.

Ради того, чтобы только не есть эти чертовы котлеты, Павел Леонидович был готов на все.

– Стакан, так стакан, – с облегчением выдохнул по бедности малопьющий ветеринар. – Отчего ж не выпить с друзьями.

– Вот это по-нашему! – с чрезмерным восторгом воскликнул Коля. – Садись, начальник, настало время врезать по суженным сосудам столичной милиции.

В ответ на это заявление капитан достал откуда-то из-под крышки стола три граненых стакана, торжественно выгрузил их на стол и не менее торжественно объявил:

– Прошу к столу, господа жаждущие!

Не дожидаясь, пока все усядутся, Коля начинающими желтеть зубами ловко открыл бутылку и поровну разлил в стаканы.

– Ну?! За что пить будем? – осмелел Павел Леонидович.

– За Родину! За Россию, мать нашу! – произнес толстяк вдруг каким-то натужно серьезным тоном.

– Правильно, начальник, за Россию! – поддержал его Коля.

– За нее, родимую, – подстраиваясь под капитана и Колю, и предвкушая скорый уход, тихо добавил Павел Леонидович.

Стаканами бывший ветеринар, увы, пить не умел, и после третьего глотка поперхнулся. Толстяк, уже успевший справиться со своей порцией, тут же подбодрил его:

– Держись, Паша, держись! Все-таки за Россию-мать пьем!

Пришлось Павлу Леонидовичу держаться, хотя лицо его мгновенно стало похожим на сушеную грушу. Милиционеры быстро сориентировались и, наколов на вилки по котлете, с видом глубочайшего сочувствия протянули их Погорелову. Но, слава Богу, на столе был еще хлеб. Бывший ветеринар, сделав вид, что котлет не замечает, отломил себе кусочек батона.

– Герой! – похвалил его толстяк, похоже, удивляясь, что задержанный закусывает после такой дозы только хлебом.

– А что еще надо простому русскому человеку? – чувствуя, как уже тонет во хмелю, сказал начинающий бизнесмен. – Стакан водки да ломоть хлеба.

Ментам, судя по всему, такой ответ пришелся по душе, и они довольно мирно отпустили Павла Леонидовича. Поплотнее закрыв за собою дверь дежурки, он быстрым, хотя и нетвердым шагом заторопился назад, к торговцам. Там все оставалось без особых изменений: надоедливый мужичок с козьим молоком и туповатая бабка с хиреющим пуделем бойко зазывали покупателей. Мужичок, едва увидев Погорелова, спросил:

– Ну что, штрафанули?

– А то нет! – попробовал отвязаться от него Павел Леонидович.

Но мужичок от него не отставал:

– Поди и фарша еще взяли килограмма два?

– А ты почем знаешь? – совсем рассердился на мужичка Павел Леонидович.

– Да уж знаю! Я этих шакалов уже третий месяц козьим молоком пою. Они со всех что-нибудь да берут. Чистые монголы!

Павел Леонидович на всякий случай смолчал. Ведь не успеешь слова произнести, как тебя мент с автоматом опять за шкирку схватит. Но потом он немного осмелел и, раскладывая на коробке из-под «LM» пакетики с фаршем, поинтересовался у мужичка:

– Много продал?

– Пару литров пока, – вполне по-свойски ответил тот. – Не время еще. Надо подождать, когда народ с работы пойдет. Мигом все раскупят…

И действительно, почти целый час простоял Павел Леонидович, считай, впустую. Кое-какие покупатели, конечно, появлялись, но ни до чего конкретного в торговле дело не доходило. Для одних слишком дорого, для других, наоборот, слишком дешево. Но вот час минул, подземный переход прямо-таки закишел хлынувшим из метро народом, и первая же покупательница взяла у Павла Леонидовича целых три пакета фарша и даже не спросила – что да откуда. Можно подумать, она этот фарш каждый день у него покупает. А вслед за ней начался просто ажиотаж какой-то. Покупатели лишь интересовались, много ли осталось товара и всем ли хватит. Одна бабулька, купившая, кстати, последний пакетик, даже поблагодарила Павла Леонидовича:

– Молодец, сынок! Цена-то у тебя какая божеская и товар свежий, не то что в магазине. Завтра приду.

– Приходи, приходи, старая калоша, – тихонько бормотал про себя начинающий бизнесмен, – будет тебе и свеженький, и дешевый.

Немного поостыв от бойкой торговли, Павел Леонидович аккуратно пересчитал выручку. Оказалось целых сто тридцать три тысячи, ровно половина Веркиной зарплаты.