Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)

– В самом деле. Совсем позабыл. Я буквально в восторге, что вы разделяете мою страсть к сенсациям. – Майор Кеннингтон порылся в большом кармане мундира и вытащил моток шпагата, маникюрный набор, Библию, пакет ирисок, горсточку револьверных патронов и спичечный коробок. – Ага, вот он! – Открыв спичечный коробок, он вынул маленький, длиной с ноготь, цилиндрик, очень смахивающий на баллончик для газовой зажигалки. С величайшей осторожностью взяв цилиндрик большим и указательным пальцами, он показал его всем. – Идея в том, что эта штука в минуту опасности кладется за щеку, и если вас настигают вооруженные головорезы плутодемократий, достаточно пошевелить языком, раздавить баллончик зубами, и врата Валгаллы для вас открыты.

Маленькая группка людей в комнате переместилась к Чарльзу Кеннингтону и окружила его.

– Ты хочешь сказать, что капсула не растворяется? – спросил Джимми Лейк.

– Нет. И этим отличается от наших. Но обращаться с ней нужно очень осторожно. Оболочка чертовски хрупкая. А содержимое!.. – Чарльз возвел глаза к небу.

– Что же это? Цианистый калий? – спросил Харкер Фортескью.

– Чистая синильная кислота, – ответил Кеннингтон.

– Вот это да! – воскликнул Харкер.

В этот момент вошла Нита с подносом, уставленным чашками с кофе, и группа снова рассыпалась. Джимми и Брайан Ингл бросились помогать Ните. Остальные передавали капсулу из рук в руки.

– Подходите, разбирайте кофе, – пригласила всех Нита. Поднос стоял теперь на директорском столе.

– Не наступите на фотографии! – взмолился Джимми. – Извините, мы должны были бы убрать их с пола. Нита, ты…

– Ни в коем случае, – вмешался Кеннингтон. – Никогда не могу отказать себе в удовольствии посмотреть на фотографии. Боже мой, какая прелесть! Для чего они?

Джимми Лейк ввел его в курс дела.

– Мы с Меррионом только что ссорились по поводу этих двух разворотов, – добавил он, кивнув с доброжелательной улыбкой в сторону подчиненного.

Меррион тоже кивнул, хотя и не столь охотно.

Компания незаметно переместилась в тот конец комнаты, где стоял большой стол Джимми. Некоторые держали чашки в руках, другие поставили их на стол рядом с собой.

– Погодите минуточку, вы должны взглянуть на обложки, предложенные Меррионом для этой серии. Одна из них просто первоклассная. – Директор, по-видимому, хотел загладить свою недавнюю грубость. Открыв ящик стола, он вынул эскизы. Затем двинулся через комнату к книжному шкафу слева от стола Ниты; по пути он взял девушку под локоть.

– Пойдем, поможешь мне разместить их.

Они прислонили эскизы к корешкам книг. Джимми снова взял Ниту под руку и отодвинулся в сторону, чтобы все могли видеть эскизы.

– А теперь скажи, Чарльз, какая обложка тебе нравится больше всего? Мы с Харки из-за них буквально передрались.

Когда имелись альтернативные эскизы, директор имел обыкновение выслушивать разные суждения. Вместе с тем сотрудники знали, что, приглашая их, он уже сделал свой выбор и, если они хотят изменить его мнение, им нужно обосновать свою точку зрения во всеоружии красноречия и логики. Некоторое время все молча, с разных позиций, под разными углами зрения рассматривали эскизы. Наконец Чарльз Кеннингтон сказал:

– Думаю, эта. Со зверской рожей, которая выглядывает из зарослей бугенвиллеи[9].

Директор посмотрел на своего заместителя и тихонько свистнул сквозь зубы. Очевидно, Чарльз попал в точку.

– Нет, – стоял на своем зам. – Это – слишком книжно. – Он помолчал, придумывая слово пообиднее. – Слишком утонченно. Положите ее рядом с клегговскими обложками, и она пропадет.

– Харки смотрит на обложку, как на рекламный плакат зубной пасты, – вмешался Меррион Сквайерс, разозленный упоминанием самого большого их конкурента по части дизайна.

– А я говорю, нужно сразу брать зрителя за горло, или все пропало, – не сдавался зам.

На столе Ниты зазвонил телефон. Она как раз отошла от Джимми, чтобы взять со стола свою чашку.

– Чертов телефон! – воскликнула она. – Которая тут моя?

– Вот эта, кажется? – Брайан Ингл показал на чашку, стоявшую к ней ближе всего.

– Нет, это мистера Лейка. Вот моя. – Она взяла чашку, подошла к своему столу и подняла трубку.

Джимми двинулся за ней со своей чашкой в руках. Усевшись на край стола и болтая длинными ногами, он свободной рукой показал на эскиз, выбранный заместителем.

– Посмотри хорошенько на этот эскиз, Харки. Успокойся, расслабься и просто посмотри на него. Очень жаль, что ты видишь лишь то, что на поверхности. Этот эскиз мертв от рождения, это выкидыш, дитя аборта. Я шесть лет пытаюсь объяснить тебе сущность визуального восприятия, а у тебя хватает духу говорить мне, что эта аляповатая пошлость – эскиз обложки. Ну, знаешь!.. – Джимми сделал глоток.

Заместитель скривил рот.

– Для обложек, рассчитанных на нашу публику, существует один принцип. Они должны быть однозначными и яркими. – И, весь собравшись для решающего удара, он ткнул пальцем в эскиз, которому отдал предпочтение директор. – Эскиз неплохой, не спорю… Для суперобложки каких-нибудь повестушек в духе Блумсбери[10].

Алиса Лейк фыркнула: