Головокружительный роман

Сначала их надо найти, вертелось у нее на языке, но она промолчала. Если Никос Пандроссос захочет, чтобы их нашли, их найдут.

Вертолет оставался на лужайке. Челси осторожно спросила:

— Вы вернетесь в Афины?

Он отрицательно покачал головой.

— Не сразу. Переговоры могут продолжаться без меня.

Словно в ответ на его слова, послышался шум мотора. Челси с облегчением смотрела, как железная птица взмывает в небо и удаляется в сторону материка, потом перевела взгляд на Никоса, который наблюдал за ней с загадочным выражением в глазах.

— Я нахожусь в затруднительном положении, — произнес он. — Димитрису требуется новая няня, но ее будет трудно найти. Вряд ли я смогу теперь кому-либо доверять. Может, вы пока согласитесь занять место Ледры?

С минуту Челси смотрела на него, широко раскрыв глаза, не в силах произнести ни слова. Он предлагает ей работу, хоть и временную, но как это предложение согласуется с проявленным к ней интересом?

Ответ прост - никак. Безопасность Димитриса значит для него больше, чем сексуальное желание. Наверно, она должна чувствовать себя польщенной его доверием, но в данный момент ощущала лишь огромную потерю.

— Вы же меня совсем не знаете, — пробормотала она, стараясь говорить рассудительно. — Почему вырешили, что я подхожу для такой роли?

— Своим сегодняшним поступком вы доказали, что подходите. Димитрису хорошо с вами. — Его лицо дышало твердой решимостью. — На днях вы сказали, что имеете собственные средства и располагаете свободным временем. Я прошу вас согласиться всего на один месяц. Больше я никому не могу доверять.

Челси глубоко вздохнула, пытаясь справиться со своими противоречивыми чувствами.

— А почему не Флорина? Уверена, она будет рада…

— Я не собираюсь просить Флорину, — последовал непреклонный ответ. — Я прошу вас! Зарплата…

— Не обижайте меня! — сердито воскликнула Челси, ее глаза метали голубые молнии. — Думаете, я взяла бы за это деньги?!

— Работа не такая простая, как вам известно, — ответил Никос ровным голосом. — Я не хотел вас обидеть. — Он сделал паузу, по его лицу ничего нельзя было прочесть. — Если не хотите занять эту должность официально, может, согласитесь оказать мне личную услугу?

Челси закусила губу, понимая, что ей поставили шах и мат. Ее отказ будет равносилен признанию, что судьба Димитриса ей безразлична, а в случае согласия она будет вынуждена забыть о собственных надеждах и желаниях. Никос подчинит ее, в то время как ее чувства к нему…

Эту мысль она не додумала, изобразила на лице любезную улыбку и легко пожала плечами.

— При такой формулировке как я могу отказаться?

Его лицо смягчилось.

— Примите мою благодарность. Пока вы здесь, считайте себя членом семьи. Все, чем я владею, в вашем распоряжении.

— Мне надо позвонить родителям и сообщить, где я проведу ближайшие несколько недель, — сказала она, гадая, как ее мать отнесется к подобной новости.

— Конечно. К сожалению, в этой комнате нет телефона, но вы можете воспользоваться тем, что у меня в спальне. Дальше по коридору через две двери. — Никос поднялся. — Я вас провожу.

Хочет убедиться, что она не передумает, решила Челси, когда он обошел ее кресло и взялся за ручки. Зря волнуется. В течение ближайшего месяца Димитрис будет ее единственной заботой.

Спальня хозяина дома оказалась не больше и не роскошнее, чем ее собственная. Идеальная чистота, ничего лишнего. Единственное, чего, пожалуй, не хватает, — заботливой женской руки. Телефон стоял на тумбочке у кровати. Никос подкатил к ней кресло, поставил так, чтобы Челси могла легко дотянуться до трубки, и закрепил тормоз.

— Хотите, я сам поговорю с вашими родителями? — предложил он.

Челси энергично замотала головой.

— Нет-нет, не надо. Я просто сообщу им об изменениях в своих планах, чтобы они не ждали открыток.

— О, я совсем забыл, какая вы самостоятельная!

— Да, я не должна спрашивать разрешения, чтобы устроиться на работу, если вы об этом, — согласилась она, чувствуя иронию в его тоне.

Темные глаза внимательно посмотрели на нее.

— Не на работу, — напомнил он. — Вы обещали оказать мне услугу. Если, конечно, не хотите пересмотреть условия.

— Разумеется, нет. — Уж это-то Челси могла утверждать с уверенностью. — С удовольствием побуду с Димитрисом. Он чудесный ребенок.

Никос кивнул.

— Спасибо. Я тоже так думаю, хотя иногда мой сын ведет себя плохо.

— Дети, которые никогда не шалят, по-моему, просто запуганы. Вряд ли Димитрис изобретет что-нибудь особенное, кроме обычных для пятилетнего возраста шалостей. Я и сама проказничала в детстве, если верить маме, — усмехнулась она. — По ее словам, я родилась сущим чертенком. Очень своенравная была.

— Если это значит то же самое, что упрямая, я бы сказал, вы мало изменились. — Улыбка, сопровождавшая это замечание, смягчила иронию. — Уверен, нелегко было справляться с очаровательным златокудрым ангелочком, каким вы, вероятно, были. Особенно когда широко раскрывали невинные синие глаза, как вы это проделываете со мной.