Головоломка для практикантки. Фамильный приговор

В ответ не прозвучало ни слова. До входа оставалось несколько метров. Вдруг резко открылась дверь. Гурова на какое-то мгновение ослепила вспышка света, как бывает, когда смотришь после темноты на яркое солнце. По контурам и очертаниям Лев Иванович понял, что кто-то втащил Сомова внутрь и оттолкнул в сторону, а сам полковник за какую-то долю секунды оказался сдавлен сильными руками и прижат к стене. К горлу было приставлено лезвие ножа. Дела обстояли для Гурова не самым лучшим образом.

– Загорский, отпусти немедленно, – прошипел, задыхаясь, Гуров.

– Вячеслав Сергеевич, не нужно, правда. Там их целая шайка наверху, у вас ничего не выгорит.

– Послушай Сомова, он дело говорит, – продолжал жадно хватать ртом воздух Гуров.

– Даже если вы прирежете этого, нам все равно не выйти, будут стрелять на поражение, мне так менты объяснили. А так будем все живы.

Загорский взглянул на Сомова, потом на Гурова и ослабил руки. Лев Иванович закашлялся и машинально потер горло, у которого секунду назад был нож. Кажется, Загорский одумался…

– Ты что, сбрендил, отдай нож немедленно, – приказал Гуров.

– На, возьми, – пренебрежительно сказал Загорский и бросил нож на пол.

Тут в помещение вбежали ребята из группы захвата, опоздав к самому волнительному моменту. Глядя на нож на полу и взволнованного Гурова, они не понимали, что произошло, но очень резво окружили Загорского и заломили ему руки.

– Отпустите, ребята. Все в порядке, – попросил Лев Иванович.

– Действительно, чего накинулись? – огрызнулся Загорский, который оттолкнул всех и спокойно сел на рядом стоящий диван.

– Показывай владения, – разряжая обстановку, сказал Гуров, демонстрируя, что уже забыл неприятный инцидент, который был минутой ранее.

– А что тут показывать? Бункеров не видал, что ли? – в хамской манере ответил Загорский.

– Представь себе, не видал, – спокойно сказал полковник.

– Ах да, куда ж тебе с твоей нищенской зарплатой, мент?

– Ты мне нервы не жги. Все имеет свои границы, в том числе и мое терпение. Будь добр вести себя прилично и адекватно, иначе дружбы не получится.

– Тамбовский волк тебе друг, а не я, – продолжал грубить Загорский.

Гуров старался не поддаваться эмоциям. Его, конечно же, выводил из себя этот тон и манера общения Загорского, но впереди был длительный допрос, нужно было вытащить из него по максимуму информации, поэтому все же следовало нащупать точки соприкосновения.

– Ладно, не злись, – с безысходностью в голосе проговорил Загорский. – Ты толковый мужик, делаешь свое дело, к тебе претензий нет. А вот мои амбалы подкачали. Нужно было уволить всех к чертовой матери. Идем, покажу тебе свои владения.

– Охотно посмотрю.

Гуров не врал, ему действительно было интересно, как устроен этот бункер. И раз уж представилась такая возможность, то нужно было убивать двух зайцев сразу: удовлетворить свое любопытство и идти на сближение с тем, кто прольет свет на правду.

Глава 40

Бункер сложно было назвать просто бункером, это был настоящий подземный комплекс, состоящий из многочисленных комнат. Большинство помещений было оборудовано как однокомнатные квартиры с удобствами, где могли жить целыми семьями, все равно как сейчас живет большинство наших граждан на просторах Родины. Кухня для всех одна – общая. Здесь все компактно, но не менее роскошно, чем наверху в особняке. Бункер можно было сравнить с отелем, причем не простым, а класса «люкс» – повышенной комфортности.

– Здесь кинотеатр на пятнадцать зрителей, а вон там игровая комната для детей. Есть игровая и для взрослых, можно в гольф поиграть, или в настольный теннис, или на батуте попрыгать – все, что вашей душеньке угодно, – по-хозяйски проводил экскурсию Загорский. – В спортзале есть различные тренажеры, чтобы поддерживать тело в форме, площадка для мини-баскетбола и даже скалодром. Само собой, есть бассейн и джакузи. А вот моя особая гордость – гидропонный сад. Кстати, ужасно дорогая в содержании оказалась штука. У меня есть специальный человек, который следит за ним, иначе я бы его загубил.

– Какой сад? – переспросил Гуров.

– Гид-ро-пон-ный, – по слогам сказал Загорский. – Это когда растения без почвы растут, понимаешь? Здесь все цветет и пахнет не в земле, а в специальном растворе, и освещение искусственное, как ты можешь заметить. Здесь у меня не только цветочки. И овощи выращиваются, и зелень всякая для салата.

Лев Иванович шел, удивлялся и думал: «На кой ляд эти овощи из склепа, когда свежего воздуха нет и лучами закатного солнца насладиться нельзя? Лучше уж сразу в иной мир».

– И что, такая «гробница Тутанхамона» действительно может выдержать ядерный удар?

– Может, как утверждал проектировщик. Если честно, проверять нет ни малейшего желания, но на всякий случай решил – пусть будет. И ядерный удар, и разрушительные ураганы, и наводнения, и цунами, и другие катаклизмы разного рода.

– Цунами… Откуда в Москве и области цунами?