Головоломка Империи Драконов: охота на магию

— Стоп, Макс, успокойся. Она не ушла с письмом, почему? Может портал был слишком маленький и предназначен именно для почты? Может она и правда отправила сообщение? Не наводи смуту. Сама она здесь. Давай устроим ей жёсткий допрос, без изысков, можем применить зелье Правды.

Я почти не слышал брата. В голове стучала только одна мысль, и я её озвучил вслух:

— Грейс, это всё ерунда, она опасна, как никто. Её арты легко ломают нашу защиту, мы перед ней беспомощны. Когда она спала, мы же её осмотрели и ничего отдаленно напоминающее магические артефакты не нашли. Как она открывает порталы? Чем?

Грейстон замер и, немного помолчав, смиренно произнес:

— Макс, ты прав. Я понимаю твое желание отвести её в малый зал. И поддержу любое твое решение, брат.

Я кивнул, подошёл к окну и делая один медленный глубокий вдох за другим. Гнев достаточно быстро улёгся, эмоции успокоились, давая свободу рациональному мышлению и последующим безрадостным выводам. Окончательно взяв себя в руки, я поделился ими с братом:

— Мы слишком расслабились, Грейс, уверовав в себя, как в лучших, сильных и непобедимых. И эта девочка — пощечина нашей самоуверенности. Мы можем её наказать, запытать, всё узнать, но правильным это не будет. Потому что, кем бы она ни была, она сильнее и хитрее нас с тобой вместе взятых. Возможно, она даже чего-то добилась от Императора, ведь мы так и не узнали, что за штуку она в него вогнала. Мы живем с мыслью, что априори мы — самые сильные и страшные на Континенте, привыкли гонять нашу никчёмную оппозицию в угоду отцу, просто тратя своё время впустую, вместо того, чтобы развиваться и совершенствоваться в магии. И именно она открыла мне сегодня глаза на нашу недалёкость во всех смыслах этого слова. Я поговорю с ней, сам. В своем тронном зале. Возьму с нее обещанное и отпущу.

На этих словах мой дракон буквально взревел и буквально стал вырываться наружу: на теле проступила чешуя, а на руках проявились когти. Да что за сумасшедшая реакция??

Стоящий рядом Грейстон смотрел на меня настолько ошалевшими глазами, что казалось, еще немного, и они у него выпадут.

— Макс… Что происходит?

— Я не знаю. Моему дракону не нравятся разговоры и мысли о том, что я отпущу эту девочку. Он словно в бешенство приходит. Я его не понимаю.

Грейстон завис, но что сказать, тоже не нашёл.

Мы долго стояли в полной тишине, каждый думая о своем, успокаивая себя и свои внутренние сущности.

Затем Грейстон едва слышно заговорил:

— Я обдумал всё, что ты сказал, и подпишусь под каждым твоим словом. Ты абсолютно прав в отношении ошибочности в организации настоящей безопасности нашей Империи. Мы слишком увлеклись охотой за мелочью, разжирели и теперь стоим перед реальным врагом почти без трусов. И ещё добавлю от себя. Мне кажется, что сейчас я догадываюсь о причине уничтожения архимагов, дядя просто их боялся, как сильных конкурентов. Как боится сейчас Роттерграна, последнего из них. Да, мы не знаем его полной мощи, но ведёмся на страшилки Императора и разрабатываем способы уничтожения того, кто может нас обогатить. А ведь его услугами пользуются правители всего мира, перед его талантом преклоняются остальные маги. К нему не боятся идти в ученики и старые и молодые. А мы, как больные на голову идиоты, идём на поводу агрессивного жаждущего власти дракона, боясь признаться себе, что позволив дяде взять власть над Континентом в свои руки, мы подвергнем народы и страны большим разрушениям.

Что брат говорил дальше, я не слушал. В голове замелькали обрывки фраз, которые начинали собираться в некое подобие общей картины.

— Грейс, — прервал его я. — Мы идиоты!

— Что? — опешил тот.

— Ты сейчас на большую часть вопросов дал ответы! — Медленно и тихо произносил я, находясь в ступоре от собственной недальновидности и эгоизма. Я не мог поверить, что Император оказался прав, и мы, как слепые птенцы, совершенно не видели того, что лежало у нас перед носом, мы видели только декольте и аппетитную попку. Два придурка!