Голубь и морс

— Мы с товарищем Сингхом зашли в тупик, — признала Лиза, поглаживая гриву, которая, по воспоминаниям Лакшмана, раньше была шелковистой, а сейчас буквально ломалась под пальцами, как соломка. — Похоже, что любой стандартный препарат попросту прикончит Афоню. Проверенных лекарств для единорогов ни в одном из миров пока не существует. Остается ждать несколько недель, пока кальций самостоятельно выведется из организма и Афоня постепенно придет в себя.

Перстень Филиппа Петровича засветился небывалым, пронзительно-белым светом.

Запели трубы… А может, то были голоса других планет… В общем, Перстень шефа начал издавать некие немыслимые звуки.

— Сообщение от Ренненкампфа. Ох, не к добру…

Шеф казался раздосадованным. Не похоже было, чтобы он обожал общаться с главой Личной Канцелярии.

Филипп Петрович запустил над Перстнем полупрозрачное виртуальное послание небольшого формата, пробежал строчки глазами и помрачнел окончательно.

— Шеф, не томите, — сказал граф. — Что там?

— Гейм совсем овер? — предположила Аврора.

Лиза ничего не сказала, она думала, как помочь Афоне.

— Господин Ренненкампф ставит нас в известность, что он доволен интервью, которое я только что дал «Всемогущему», — сухо ответил Филипп Петрович. — По его словам, он высоко ценит тот факт, что я сумел избежать всенародного обсуждения плохого самочувствия единорога. Расследования, касающиеся государственной безопасности, не следует выносить в прямой эфир, пишет он.

Лиза не сдержалась:

— Нестыковка какая-то получается, Филипп Петрович — раньше ваш Ренненкампф ужасно радовался, когда наши расследования шли в прямом эфире, прямо-таки выпрыгивал из штанишек от счастья и тут же поднимал нас вверх по Рейтингу. А сейчас он, оказывается, категорически против того же самого прямого эфира и теперь бурно радуется, что нашу героическую деятельность не показали по телику. Ничего не понимаю.

— Голубушка, ничего странного в этом нет, — не согласился шеф. — Предыдущие расследования Седьмого отделения носили общий характер, они не затрагивали вопросов личной безопасности первого лица государства. А сегодня у нас с вами особо ответственная миссия, связанная с жизнью и здоровьем Государыни. Господин Ренненкампф совершенно прав, говоря о том, что мы могли взбаламутить сегодня весь народ, выдав в эфир двойную сенсацию: во-первых, тяжело заболел единорог, символизирующий российский прогресс, и во-вторых, того и гляди, Афоня не только упадёт сам, но еще и уронит Императрицу во время торжественного марша на манеже. Разве можно дарить такие подарки оппозиции и самозваным претендентам на престол, которые только и ждут, чтобы Её Величество оступилась? Поэтому мне и пришлось перед камерой выкручиваться, как шкодливому мальчишке, спрятавшему под подушкой коробку «Райских яблочек от Абрикосова». По мнению господина Ренненкампфа, мне это вполне удалось.

— Так круто же, чего вы скисли-то, — с недоумением сказала Аврора.

Филипп Петрович посмотрел на поникшего Афоню, помолчал, потом ответил:

— Потому что в последней части сообщения господин Ренненкампф требует, чтобы мы любой ценой взбодрили единорога и выставили на манеж. Императрице ничего не говорили. Она должна сделать тот самый почётный круг. Даже если после торжественного марша Афоня свалится замертво.

Глава 7

До полудня: 1 час 14 минут.

Единорог лежал на полу денника, подогнув под себя длинные ноги. Он смотрел в пустоту и ни на что не реагировал.

Студенты и Ищейки, окружив Афоню со всех сторон, устроили мозговой штурм.

Иван предложил дать единорогу погрызть мухоморов. Викинги же черпали силы из ядовитых грибов, и ничего, никто не умер — ну, в смысле, своей смертью. Лоси опять же мухоморы уважают. Может, и единорогу мухоморный допинг подойдет? Идею отмели как несостоятельную — побоялись, что в разгар торжественного марша Афоня впадет в «боевой транс» и нападёт на кого-нибудь, может, даже и на саму императрицу.

После этих слов Платон придвинулся поближе к «заговорщикам».

Граф придумал одеть единорога в свой экзоскелет, десятикратно увеличивающий силу его обладателя. Фон Миних даже начал расстегивать парадную шинель, чтобы тут же претворить этот план в жизнь. Показались провода и мягкие манжеты, обхватившие худые плечи графа. Однако и эту затею пришлось отменить: нужен был экзоскелет раз в пять больше, чтобы хотя бы попробовать обхватить массивный корпус единорога.

Один из томских студентов, робко посмеиваясь, сказал: а почему бы нам не соорудить рог из подручных материалов? Привяжем его к морде любой другой белой лошади, их тут навалом, императрица проедет на поддельном единороге круг почёта, и все дела. Граждане довольные расходятся по домам. Юного инноватора тут же застыдили его же сокурсники. Причем, к удивлению Лизы, главным аргументом было «ты что, это же обман!». Никто не ссылался на очевидный факт, что фальшивый рог наверняка отвалится аккурат посреди мероприятия, опозорив императрицу, генетиков и всю российскую науку в целом.