Голубая бусина на медной ладони

Молодой мамур, то есть начальник округа, предложил на выбор несколько мест для базы экспедиции. В конце концов мы обосновались на верхнем этаже двухэтажной школы в селении Хурейхар, вернее, в его юго-западной части — эль-Худейбе. Просторное белое здание, выстроенное «покоем», стало на два месяца нашим домом, в котором каждый день, кроме выходных пятниц, звенели детские голоса.

— У вас будет много помощников, — обещали нам.

Так и вышло. В первый же день к нам пришел Хусейн бин Шейх Бубекр, потомок пророка Мухаммеда. Он принес лед.

Надо сказать, что до освобождения от англичан население Южного Йемена разделялось на несколько групп, напоминающих индийские касты. Самыми уважаемыми считали сейидов: их предок Ахмед бин Иса (пра… и еще четыре раза пра… правнук дочери пророка) переехал в Хадрамаут из Ирака более тысячи лет назад. Сейиды утверждали ислам, основывали заповедные места — хауты, в которых под страхом смерти запрещалось сводить счеты и проливать кровь, а можно было только молиться и торговать. По традиции они не носили оружия, опираясь на силу воинственных габили — кочевников и оседлых, сохранивших племенную организацию и подчинение вождям — мукаддамам и шейхам — богословам. (Впрочем, чтобы называться шейхом, достаточно им родиться, знания или интерес к духовному вовсе не обязательны.)

В самом низу общества находились «не помнящие родства»: те, кто не мог проследить свое родословие до прародителей всех арабов — Кахтана или Аднана. Эти люди — пахари, ремесленники, торговцы, слуги, рабы, — случалось, сколачивали состояние, добивались положения, но ничто не избавляло их от презрительной клички «мискин», «даиф» («бедняк», «слабак»), хотя предки многих из них как раз и были исконными жителями Юга Аравии. В Демократическом Йемене прежние различия отменены. Сейидам больше не целуют руки, племенные обычаи уступают место общегосударственным законам, не услышишь и обращение «даиф» или «мискин», но память о былом делении общества еще очень сильна.

Однако представший перед нами в застиранной рабочей юбке сейид Хусейн, смуглолицый, с полуседыми вьющимися волосами, меньше всего помнил о том, что он потомок основателя ислама. В круглом японском термосе с ручкой он принес лед для тех, кто приехал из невероятного далека изучать историю его народа.

После неспешного обмена приветствиями Хусейн повел нас за собой по школьной галерее в душевую. Может, он пришел починить душ? Позже оказалось, что он прекрасно умеет делать и это, но сейчас его цель была иной. Указывая из окошка на крутой склон ближайшей горы, он сказал:

— Там пещера. В ней буквы на каменных плитах, ни арабские, ни английские, древние…

Ему, признаться, не очень поверили. Где это видано, чтобы такие посулы сбывались? Я сфотографировал нашего специалиста по древним надписям Глеба Михайловича Бауэра прежде, чем он протиснулся в узкий лаз пещеры, и после того, как он вышел из нее через сорок минут. В первом случае он — олицетворение невозмутимости, готовый к любому разочарованию, во втором — воплощенный восторг. Все сбылось! Под низкими ноздреватыми сводами, в которых гнездились огромные черные шершни, аккуратно вырублены погребальные камеры. На гладких плитах из-под патины веков угадываются ровные строки четкого сабейского шрифта: ни арабского, ни английского, древнего…

Помимо прекрасного знания окрестностей Хусейн проявил природное чутье к тому, что представляет интерес для науки. А 14 марта 1983 года он, как говорится, навсегда вписал свое имя в анналы археологии, иными словами, принес в школу несколько темных булыжников с грубыми сколами. Хизри Амирханов, строгий к своей и чужой работе, долго сидел над камнями, крутил их так и этак, выспрашивал, где найдены, рылся в книгах, взбирался на джоли, презирая кручи и жару, и наконец вынес приговор, подтвержденный впоследствии крупнейшими отечественными специалистами: в вади Дуан обнаружены следы жизнедеятельности олдувайского человека. Олдувай, или Олдовай, это — ущелье в Танзании, где англичанин Луис Лики в 1959–1963 годах нашел останки и орудия древнейших людей, живших там примерно за 2 миллиона лет до наших дней. Открытие Лики вызвало сенсацию, отодвинув глубоко в прошлое время выделения человека из животного царства. Находки Амирханова тоже очень важны: ведь только теперь можно смело говорить о том, что на Юге Аравии уже более миллиона лет назад обитали люди, переселившиеся сюда из Восточной Африки.