Голубая бусинка

— Ну и смешной же я видела сон: мне снились пирожные с кремом. И было их очень много. Ну, засыпай, засыпай, Каролинка! Уже пора!

АВТОБУС И МНОГОЕ ДРУГОЕ

Когда на следующее утро Каролинка проснулась, было уже очень поздно. Папа давно ушёл на работу, а мама как раз собиралась выходить.

— Ну, как, Каролинка? Голова не болит? — заботливо спрашивала мама. — Вчера мне показалось, что ты нездорова.

— Нет, на самом деле я совершенно здорова, — уверяла её Каролинка. Можно мне будет пойти во двор?

— Можно, но только тогда, когда перестанет идти дождь. Видишь ведь, как сыро сейчас на улице.

И, действительно, — опять шёл дождь. По стёклам стекали капли.

— Так что же я буду целый день дома делать? — вздохнула Каролинка.

— Потерпи, Каролинка, займись чем-нибудь, — сказала мама, — через неделю мы должны выехать в деревню. Но ты ведь знаешь, что мне ещё нужно договориться об отпуске. Может быть, ты почитаешь что-нибудь или кто-нибудь придёт к тебе играть? Ну, мне нужно поторопиться. Хорошо бы, чтобы автобус не был переполнен… Не люблю я мокнуть на остановке под дождём.

Каролинка понимающе кивает головой. И тут же решает, что попросит у бусинки пустой автобус для мамы. А бусинка теперь на прочной шёлковой ниточке висит у Каролинки на шее.

Тем временем у входной двери раздался звонок. Это Петрик, тот, который живёт наверху, пришёл спросить, можно ли им сегодня вдвоём поиграть.

— Конечно, можно, — сразу же согласилась мама. — Только не переворачивайте всю квартиру вверх ногами. Особенно, когда тётя Агата отправится за покупками,

— Да нет, не перевернём, — уверяют её Петрик и Каролинка.

Мама говорит «до свидания» и быстро сбегает по ступенькам.

— Пойдём! Посмотрим, удалось ли маме сесть, — кричит Каролинка Петрику и тащит его к окну.

На автобусной остановке собралась уже толпа людей с зонтиками. Как раз подъезжает автобус и начинается страшная давка. Ну, конечно, мама не села, потому что её оттеснили. Стоит теперь она, бедняжка, и мокнет. Но Каролинка улыбается — сейчас мама наверняка сядет, ведь ей достаточно только прикоснуться к бусинке и произнести желание.

И в ту же самую минуту к остановке подъезжает пустой, совершенно новый автобус, красивый и красный. Мама первая в очереди. Она усаживается спокойно и удобно. Мама занимает самое лучшее место у окна. Каролинка всё это прекрасно видит. А потом только начинают протискиваться остальные набежавшие люди. Вот — какая-то старушка пытается сесть, но противный большой парень отталкивает её.

— Ox! Дал бы я ему взбучку, будь я сейчас внизу! — грозится Петрик.

— Я бы тоже хотела быть внизу и дать ему порядочную взбучку! — горячо, но опрометчиво воскликнула Каролинка.

В то же мгновение окно распахнулось, и Каролинка, к невообразимому изумлению Петрика, поднялась сначала в воздух, выплыла на улицу и оказалась на автобусной остановке, рядом с этим противным парнем. А теперь все на улице с изумлением наблюдали, как маленькая девочка с бантиком подпрыгнула вверх и стукнула верзилу кулачком в нос так, что тот опрокинулся, а потом начал быстро удирать.

— Помогите! — вопил верзила, держась за нос, а Каролинка опять подпрыгнула, поднялась в воздух и через минуту оказалась в комнате.

Петрик стоял у окна, открыв от изумления рот. Потом он протёр глаза руками, — ему казалось, что всё это сон.

— Дала ты этому верзиле как следует, — сказал он с почтением. — Только, минуточку, я никак не могу понять, каким образом ты очутилась внизу и вернулась. Ведь я видел, что ты летаешь. А ведь человек не может летать. Наверное это всё мне только приснилось!

— Ничего тебе вовсе не снилось.

— А как же так? Ведь не будешь же ты уверять меня, что ты действительно летала. Ведь это же — невозможно.

— А почему бы мне и не летать, — обиделась Каролинка. — Если мне захочется, я могу делать самые различные вещи. Не веришь?

В эту минуту в комнату вошла тётя Агата.

— Я на минуточку схожу в город, — сказала она. — А вы будьте послушными, никому не открывайте дверь, а у меня с собой ключи.

Не успели за тётей Агатой закрыться двери, как Каролинка повторила:

— Не веришь? Я могу сделать всё, что мне только захочется.

— Ну да! — пробормотал с сомнением Петрик, — это ты просто так болтаешь!

— Что? Я болтаю? Может, хочешь держать пари?

— Конечно, могу держать пари! Даже на мою австралийскую марку.

— Нужна мне твоя австралийская марка! — Каролинка считала, что теперь она может держать пари на что угодно. — Если ты проиграешь, отдашь мне свой глобус.

— Ого, глобус! — Глобус был самым ценным сокровищем Петрика и просто так ни с того, ни с сего глобус отдавать ему не хотелось.

— Глобус! — повторил он угрожающе. — На глобус я мог бы поспорить, если бы ты, например, сумела бы…

Тут Петрик на минутку умолк, призадумавшись, как бы ему загадать самое трудное, что вообще невозможно было бы сделать.

— Ну, например, если бы ты сумела…

— Ой, какой ты, я ведь сказала, я всё сумею! — хвастливо закричала Каролинка, совершенно забывая уже о том, что давала себе слово осторожно высказывать пожелания. Ей хотелось поразить Петрика во что бы то ни стало.