Голубая кровь (СИ)

— Не беспокойся. Газеты, как я и предполагала, всё списали на несчастный случай. А эта ненормальная Нейман сама полезла в испытательный зал. Её же ведь никто не заставлял, и никто туда силой не тащил. Одним словом, наша диверсия удалась, и никто об этом не узнает, — улыбаясь, подвела итог Илария.

— Ты абсолютно уверена, что никто не знает? — прозвучал угрожающий, как приговор, голос Ноэми.

Трое заговорщиков обернулись.

Позади них стояла Ноэми. Слышавшая каждое слово, полная негодования и возмущения, сестра Нейман чувствовала себя так, словно ей нанесли удар в спину, хотя Илария и славилась своим коварством. Эриндо никогда не думала, что может услышать о такой подлости, и сейчас её душа взывала о возмездии, несмотря на то, что раньше никогда и никому, даже Иларии, она не стала бы мстить. Ноэми была бледна, но её глаза сверкали.

— Я слышала всё, — произнесла Эриндо. — И теперь, Илария, в твоей жизни настанут чёрные дни. Я не прощу тебе того, что мы уже дважды по твоей вине едва не потеряли Нейман. Я сделаю всё, чтобы призвать тебя к ответу!

Ноэми резко развернулась и быстро, не оглядываясь, ушла, боясь не сдержаться и ударить Иларию. Достоинство не позволяло ей опуститься до такого.

— Она опасный свидетель, — испуганная Илария лишилась доли самоуверенности и радости, — и если сделает то, что обещала, то нам несдобровать.

— Похоже, у нас появились проблемы, — пробормотал Ганс.

— У Ноэми нет доказательств, — попытался всех успокоить Хэл, — а её словам не поверят.

— Ты глупее, чем я думала, Хэл! — разъярилась Илария. — Если она всё расскажет, то могут ещё раз тщательно проверить компьютер защиты и тогда там найдут не только ваши отпечатки пальцев, но и то, что компьютер был специально запрограммирован. К тому же, Ноэми из семьи Эриндо, а слову Эриндо поверят все. Вы не сможете отпереться от этих фактов и, в конце концов, выдадите и меня. Ноэми нужно заставить замолчать. Замолчать, во что бы то ни стало.

Илария покинула здание университета и отправилась домой.

— Где ты была так долго? — спросила Мария подбежавшую к своей лошади Ноэми, она и Изабелла уже сидели на конях, ожидая сестру.

— У меня были дела, — ответила Ноэми, пряча взгляд и не подавая вида, что только что услышала нечто важное.

Ей предстояло всё обдумать и принять правильное решение, но не сейчас, а потом, когда она сможет уединиться в своей комнате и успокоиться. Садясь в седло, Ноэми почувствовала, что у неё кружится голова и сердце стучит часто и тревожно, а руки слегка дорожат.

Тревожно было и в городе. Казалось, к Ауленту приближается что-то неотвратимое. Люди были взбудоражены и неспокойны, а на севере горизонт застилала чёрная туча, словно предвестница зловещего рока и значительных перемен, которые, возможно, решат дальнейшую судьбу Аулента и его жителей. Кто-то начал тихо роптать, говоря, что поимка Лэс-Теры — это не к добру. По городу пополз, неизвестно кем пущенный, но полный ужаса слух о том, что деяния пришельцев на этой планете не останутся безнаказанными, что Тера восстала и грядёт день расплаты…

Три сестры Эриндо поскакали галопом, стремясь как можно скорее покинуть переполошившийся, объятый смятением Аулент.

Ноэми сидела на террасе и задумчиво смотрела куда-то в пространство перед собой. Она была погружена в свои мысли и ничего не замечала. Ей сейчас как никогда раньше хотелось отгородиться от реальности и не думать о том, что было тягостно и неприятно. Ноэми колебалась сказать правду о случившемся в институте Нейман. Если она расскажет сестре то, что услышала, то та схватит свой стилет, сядет на Измаила и помчится к Иларии, чтобы призвать её к ответу. А у Иларии мало ли что может произойти. Ведь Нейман порой так импульсивна и не станет долго раздумывать над тем, как восстановить справедливость, она сделает первое, что ей придёт в голову. Если же Ноэми промолчит, то Илария осмелеет, и кто знает, что тогда она ещё может устроить, ведь Хауц уже показала, на что она способна. Ноэми не отваживалась рассказать обо всём Нейман, да и другим тоже. А писать донос в полицию и втягивать в скандал свою семью Ноэми не хотела. Честь семьи для неё была не пустым звуком, так уж она воспитана.

Наконец она решилась поговорить с Нейман и позвала её рабыню.

— Где сейчас мои сёстры? — спросила Ноэми.

— Графиня Ронда с принцессой Изабеллой и госпожой Марией выбирают драгоценности, которые привезли торговцы с Земли с последним караваном, — ответила рабыня, девушка лет двадцати.

— Меня интересует, где твоя госпожа, Нэринэ, — уточнила Ноэми.

Нэринэ погрустнела и, потупив взгляд, ответила:

— Нейман в саду.

Немного помедлив, она добавила:

— С того часа, как вы вчера привезли весть о том, что поймана Лэс-Тера, Нейман сама не своя. Она ходит, словно в воду опущенная, молчит постоянно, меня едва замечает и взгляд у неё отсутствующий.

— Я пойду к ней, — сказала Ноэми, вставая.

— Нет, пожалуйста, не ходите к ней, — жалобно попросила Нэринэ. — Нейман хотела побыть одна.

— Не беспокойся, Нэринэ. Всё будет хорошо, — улыбнулась девушке Ноэми, и направилась в сад.