Голубая луна (перевод Б Левина)

- Я бы рада бродить с тобой, держась за ручки, Ричард. Я только подумала, что... Ой, Ричард, что же мне, черт возьми, сказать Жан-Клоду?

- Я спрашивал у Жан-Клода, что изменили в тебе метки, насколько труднее нанести тебе физический вред. Он понял, зачем я спрашиваю. В конце концов я рассказал ему грустную историю о моем собрате и его погибшей подруге.

Я уставилась на Ричарда:

- И что он?

- Он сказал: "Доверься себе, mon ami. Ты же не твой друг из этой печальной истории. И Анита - не человек. Из-за нас она стала чем-то большим. Мы оба жмемся к ее человеческой сущности, будто это последний огонек свечи в царстве тьмы. Но самой нашей любовью мы делаем ее менее человеком - и одновременно более".

У меня брови полезли на лоб:

- Ты все это запомнил?

Ричард посмотрел на меня - долго, внимательно. И кивнул.

- Запомнил, потому что он прав. Мы оба любим тебя, каждый по-своему, но по похожим причинам. Не только власть влечет его к тебе. Ты в нем видела монстра, и то, что это теперь не так, уменьшает его ощущение себя как монстра.

- Кажется, вы с ним вели долгие беседы.

- Да, о переживаниях, объединяющих мужчин, - ответил Ричард, и в голосе его прозвучала усталость и горечь.

- И еще, похоже, вы обсуждали с Жан-Клодом, будешь ли ты спать со мной, раньше, чем ты это со мной обсудил.

- Напрямую - никогда. Никогда в подобных словах.

- И все-таки это очень похоже на испрашивание разрешения.

Ричард снова стоял в дверях ванной.

- Что бы ты сделала, если бы мы с тобой переспали, а Жан-Клод попытался бы за это меня убить? Ты бы его убила, чтобы защитить меня?

- Ох... не знаю. Я... я бы не дала ему тебя убить.

- Вот именно, - кивнул Ричард. - Если бы Жан-Клод убил меня, или я его, или ты кого-то из нас, даже если бы остальные пережили его гибель при тех метках, которые потянули бы в могилу нас всех, даже если бы выжили ты и я, ты бы никогда себе не простила, что убила его. Никогда бы не стала прежней. И жизни вместе у нас бы не было. Даже мертвый, ушедший навеки, Жан-Клод остался бы с нами.

- И ты попробовал воду, - сказала я.

- Я попробовал воду, - кивнул Ричард.

- Ты спросил у него разрешения.

И снова он кивнул:

- Я спросил у него разрешения.

- И он его дал, - сказала я.

- Наверное, Жан-Клод знает, что, если бы он меня убил, ты бы убила его. Ты бы принесла в жертву нас всех ради одного из нас.

Это было правдой. В такой формулировке выходило глуповато, но все равно правда.

- Да, наверное.

- Так что если я это выдержу, а ты захочешь, ты будешь встречаться с нами обоими. С обоими делить постель. - Он сжал руки в кулаки. - Но если я не вижу от тебя моногамии, то и ты от меня ее не будешь ждать. Это честно?

Я посмотрела и кивнула едва заметно:

- Честно, но мне это очень не нравится. Совсем не нравится.

Ричард посмотрел на меня.

- И хорошо, - сказал он и закрыл дверь. Через секунду зашумела вода. А я осталась у него в кровати, и все, о чем я мечтала, преподнесли мне на серебряном блюде. Так почему же я сижу, прижав к груди колени, и стараюсь не зареветь?

Глава 29

Я хотела одеться. Именно поэтому я притащила чемодан из своего домика, но мне нужен был душ. Слишком много было драки, пота, крови, секса этой ночью, чтобы обойтись без него. И потому я сидела, свернувшись, в гнездышке из простыни, пахнущей одеколоном Ричарда, моими духами, сладким потом его кожи - и сексом. Я сумела не заплакать. На самом деле, если бы Ричард сейчас поклялся в том, что будет соблюдать моногамию, я бы полезла к нему в душ. Но он этого не сделал, и мне было неловко.

В дверь постучали. Стук вспугнул мои мысли, и я его едва заметила. Почти притворилась, что мы спим или чем-то еще заняты, но следующий стук был понастойчивее. А третий такой, что дверь затряслась.

- Откройте, полиция!

Полиция?

- Минутку, я не одета!

Я действительно не взяла с собой халат, но вдруг у меня возникло нехорошее чувство. Если шериф всего лишь хочет, чтобы мы убрались из города, зачем приезжать так рано? Разве что ему стало все равно, что мы останемся - и лучше не по своей воле. Может быть, он уже знает о ночном нападении, может быть, он хотел нас убить. Мне приходилось иметь дело с преступником-полицейским - однажды.

Дело сильно усложнилось. Если я встречу их у дверей с пистолетом, то дам повод застрелить себя. Если я не стану защищаться, а меня все равно застрелят, мне это будет неприятно.

- Открывайте ко всем чертям, Блейк!

Я не стала брать пистолет, а взяла телефон. Звонить я стала не адвокату. Карл Белизариус свое дело знает, но пулю ему не остановить. Я позвонила Дольфу. Что мне нужно было - это лишний свидетель на случай, если меня застрелят. Коп из другого штата - вполне подходящий кандидат.

Телефон был возле подушки. Под ней был браунинг, но если я полезу за пистолетом, могу считать себя мертвой.

- Сторр слушает, - ответил Дольф.

- Это Анита. Уилкс и его помощники выламывают мою дверь.

- Зачем?

- Еще не знаю.

- Сейчас позвоню по другой линии в полицию штата.

- И что сказать? Что копы выламывают дверь, так как я отказалась ее открыть?

- Я хочу, чтобы на телефоне был другой коп, когда они ворвутся.