Голубая мечта<br />(Юмористическая повесть в эпизодах)

— Разумеется, разумеется. Разве ж мы без понятия? Постараемся выручить, конечно… Сколько этой работы? Думаю, часа на два-три, не больше, в крайнем случае, на полдня… Момент, я сейчас проконсультируюсь и скажу точно… — Прикрыв мембрану ладонью, Дробанюк устремляет на Еремчикова предельно озабоченный взгляд — Борис Романович, сколько надо времени, чтобы поставить новый санузел? Ну, бачок там, унитаз?..

— Кхэ, — неспешно прочищает горло тот. — Это ж смотря как… — Слова вылетают у него после ужасающе долгих интервалов. — Одному ставить или вдвоем?

— Ясное дело, вдвоем, — торопит его Дробанюк. Он даже привстает от нетерпения. — За полдня можно успеть?

— Можно-то можно… — выталкивает из себя Еремчиков, но Дробанюк, давая понять, что он воспринял это как согласие, обращается в телефонную трубку к несуществующему собеседнику:

— Все верно, хватит двух-трех часов… Когда? Можно и сейчас, конечно. Мы — люди маленькие, слово начальника — закон для подчиненных… Минуточку, сейчас выясню. Тут у меня в кабинете бригадир, передовой причем, Борис Романович Еремчиков, очень отзывчивый товарищ, он скажет точно… Это с ним я консультируюсь. У нас все отзывчивые, верно… А как же иначе? Иначе нельзя, жизнь — она требует отзывчивости и понимания.

Дробанюк опять прикрывает своей широкой ладонью телефонную трубку и доверительно смотрит на Еремчикова:

— Борис Романович, у тебя все люди заняты? Надо пару хороших хлопцев, срочно заменить санузел одному товарищу.

— Кхэ, кхэ, — снова долго собирается ответить Еремчиков, но Дробанюк, не давая ему опомниться, показывает рукой вверх: дело, мол, касается, высокого начальства, раздумывать нечего.

— В общем, я через часок подошлю Федю, он отвезет твоих хлопцев куда надо. Впрочем, я сам, наверное, подскочу. Дело это важное, ответственное, поэтому лично проконтролирую. Все правильно понял? — с напором спрашивает он.

— Кхэ, кхэ, — отзывается Еремчиков, разводя руками в помощь этим звукам, но Дробанюк энергичным жестом показывает: решено, мол.

— Действуй, Борис Романович, через часок я заскочу, — напутствует он бригадира, и, пока тот неспешно поднимается и по-черепашьи движется к выходу, заверяет несуществующего телефонного собеседника — Все будет в полном ажуре, вот увидите. Раз Борис Романович сказал… Да, золотой человек и толковый специалист низового звена… Единственный в своем роде! У него замечательная фамилия — Еремчиков. С удовольствием бы поменялся! А имя-отчество — Борис Романович… Лучше имени-отчества не придумаешь. Словом, Борис Романович заверяет, что все сделает в лучшем виде и сверхоперативно. Я лично буду присутствовать и контролировать от начала и до конца. Нет, нет, не отговаривайте — буду лично! Дома кто будет?.. Хорошо, я заеду за ключами… Не волнуйтесь, все будет как в лучших домах Лондона… До свидания. Спасибо, что позвонили…

Когда Дробанюк произносит последние слова, Еремчиков только берется за ручку двери, чтобы открыть ее.

— Борис Романович, слышал? Какие люди нам с тобой доверяют, если б ты знал! Смотри же, мы с тобой не должны опростоволоситься.

Как только замызганная фуфайка Еремчикова скрывается за дверью, Дробанюк торопливо звонит жене.

— Зин, через часок я вырву эту голубую штукенцию и сразу же привезу мастеров… К концу дня все должно быть в ажуре. Только учти — я для маскировки провернул дело так, будто одному из высоких чинов ставим, а не мне, понятно? Поэтому иди после работы к маме и жди там моего звонка…

Закончив разговор, Дробанюк вприпрыжку устремляется из кабинета.

— Я по объектам, — бросает он на бегу секретарше. — Потом в контроль. Буду к концу дня, если успею.

Возле крыльца уже наготове «Москвичок». Дробанюк плюхается на переднее сиденье справа.

— Поехали. Базу хозтоваров знаешь? — говорит он Феде. — Возле мясокомбината?

— Найдем, — бодро заверяет Федя.