Голубая Саламандра

— Вы снова заблуждаетесь, — замедляя шаг, сказал физик. — Каждый имеет право на тайны. Тайны не всегда во зло. Есть тайны, сам факт существования которых действует как оберег. Примите эту мысль как аксиому, и нам станет легче понимать друг друга. — Он повернул к мощеной дорожке и остановился: — Сожалею, очень спешу. Сегодня день эксперимента, исключительно важного для науки. Даже для всего человечества. Вы ведь тоже думаете о его благе? Так пожалуйста, освободите меня на этот день.

— Сегодня двадцать третье. Эксперимент, насколько мне известно, назначен на двадцать шестое.

— По некоторым причинам мы решили провести его сегодня.

— Постойте!

— Хотите, буду откровенен? — через несколько шагов Гулид обернулся.

— Именно этого я и добиваюсь.

— Тогда, жду за пирсом, возле маленькой бухты — чудесное место для доверительных бесед.

— Хорошее место. Вы не сказали когда.

— Почти всегда я бываю там на закате. Мне подумалось, вам это уже известно.

Передав сообщение для Филипса и рекомендовав Пэрану схему «особого внимания», Грачев поспешил в лабораторию.

Эксперимент проводился сегодня, что означало полную кульминацию. Андрей к такому повороту оказался не готов. Это никак не вписывалось в его планы. Он до сих пор не знал, кто стоит за Гулидом и какова его цель. В запасе оставался последний, самый неприглядный ход: припереть физика к стенке и вызвать спецов с психодетектором, чтобы те «обнажили Рону мозги». Но такие меры были бы признанием собственного бессилия. Нет, капитулировать было рано, Андрей еще чувствовал собственную силу и пока не использовал свои полномочия сполна. По его воле эксперимент мог быть остановлен, а научный центр закрыт до щепетильного разбирательства экспертной группы. Это грозило скандалом, но, направляясь к Мюррею, он держал наготове и такой вариант. Если цель Гулида — результаты эксперимента «исключительно важного для человечества», то Андрей мог крепко передернуть карты. Только вопрос: сможет ли МСОСБ потом прикоснуться к этой колоде?

Обнажив золоченый жетон, Грачев был бесцеремонен. Пройдя идентификацию, он смело прошествовал в кабинет руководителя центра, улыбнувшись изумленному секретарю.

— А вы, оказывается, важная персона, — Мюррей потянулся за сигаретой. В его движениях чувствовались признаки волнения. — Я не понял значения первого визита. Выходит, дела обстоят действительно серьезно?

— Пусть лучше я ошибаюсь. — Игнорируя предложенное кресло, Андрей подошел к окну и опустил стекло. Прохладный утренний воздух быстро рассеял клубы табачного дыма.

— А теперь минуту внимания. Мистер Мюррей, если я не буду удовлетворен нашим разговором — сегодняшний, долгожданный для многих опыт придется отложить.

— Отложить?! Вы понимаете, что говорите?! — Лицо физика удлинилось и побледнело, словно какая-то внезапная метаморфоза превратила сидящего напротив Грачева в дьявола: — Этого не будет! Накопитель на расчетном! Вы знаете, сколько труда вложено в программу?! Тысяча людей трудились не месяц и даже не год!..

— И все же на весах больше, чем научное любопытство. Два часа назад над островом наблюдали НЛО. Как вы думаете, чем мы обязаны непривычному визиту?

— Я не занимаюсь чепухой. НЛО наблюдались сотни раз в самых различных местах. Неужели, если бы объект завис над айфоровской базой, вы сочли, что начинается межпланетная интервенция!? Давайте будем последовательны: прошлый раз вы говорили о возможной утечке информации высоких порядков, интересовались прикладной стороной наших исследований и еще, как будто Роном Гулидом. Все это трудно свести воедино. Но при чем здесь НЛО?! Вообще: все это не мое дело!

— Вот именно. Предоставьте судить мне. Вы называете это чепухой? Слишком много свидетельств о подобной «чепухе» имеется в МСОСБ, и цепь, составленная из них, отнюдь не капризом больного воображения, ведет в ваш прославленный Центр Физики Поля. Так что поле реальности может оказаться шире, чем вы допускаете. Теперь вопрос: — Кто проявил инициативу перенести эксперимент на сегодня?

— Елена Новак.

— Продолжайте.

— Она главный инженер накопительных систем. Вопреки расчетам, пик условного вещества на накопителях пришелся на сегодня. Через несколько часов начнется естественный спад, и завтра эксперимент потеряет смысл. Теряет смысл на многие месяцы! Вы не можете помешать нам, господин Грачев! Я подам жалобу в Совет! Убежден: действия МСОСБ расценят как безосновательные, несущие ущерб!..

— Не надо на меня давить, мистер Мюррей, Многое зависит от вас, но решения принимаю я. Как отнесся я изменению сроков Рон Гулид?

— Им вы зря интересуетесь. Я не верю, что он в чем-либо замешан, — возразил физик, жадно затягиваясь сигаретой.

— Вспомните его реакцию в точности.

— Он был против. Возможно, немного удивлен. Потом предложил неплохой способ стабилизации накопителей. В будущем мы воспользуемся его идеей, но сейчас нам не по ресурсам.

— Значит, Гулид — против. Чем он это мотивировал?

— Ничем. Сказал, что вместо корректив в программе, лучше стабилизировать системы.

— Хорошо. А когда вы ожидаете получить результаты?