Голубая точка. Космическое будущее человечества

Все-таки многих из нас такая депровинциализация уязвляет. Даже если она в конечном итоге не возобладает, почва уходит из-под ног – то ли дело счастливая антропоцентрическая определенность былых времен, искрящаяся общественной пользой. Мы хотим быть здесь с какой-то целью, пусть даже, несмотря на изрядный самообман, такая цель не просматривается. «Бессмыслица жизни есть единственное несомненное знание, доступное человеку», – говорил Лев Толстой. Наш век отягощен накопившимся грузом успешных развенчаний былых фантазий. Мы – запоздавшие. Живем в космическом захолустье. Мы произошли от микробов и грязи. Наши ближайшие родичи – человекообразные обезьяны. Мы не можем полностью контролировать наши мысли и чувства. Где-нибудь могут жить гораздо более умные существа, совсем не похожие на нас. В довершение всего мы творим на нашей планете такой беспорядок, что уже стали угрозой самим себе.

У нас под ногами уже распахнулась ловушка. Кажется, что мы пикируем в бездну. Мы потерялись в великой тьме, и некому выслать за нами спасателей. Учитывая, как сурова эта реальность, мы, конечно же, предпочитаем зажмуриться и притвориться, что мы в полной безопасности сидим дома, а падение – просто дурной сон.

Мы не можем определиться с нашим местом во Вселенной. Отсутствует общепринятое устоявшееся представление о цели существования нашего вида – за исключением, пожалуй, простого выживания. Особенно в тяжелые времена мы отчаянно желаем, чтобы нас приободрили, перестаем воспринимать череду великих развенчаний и обращать внимание на несбывшиеся надежды, зато еще сильнее хотим услышать, что мы – особенные, и не важно, если доказательства этого ничтожны. Коль скоро мы обходимся горсткой мифов и ритуалов, пробираясь через, казалось бы, бесконечную ночь, кто из нас откажется в таком случае посочувствовать и войти в положение?

Но если наша цель – глубокие знания, а не поверхностное самоуспокоение, то мы гораздо больше приобретем, чем потеряем, приняв эту новую точку зрения. Стоит нам преодолеть страх собственной крошечности – и мы очутимся на пороге огромной и завораживающей Вселенной, по сравнению с которой чистенький антропоцентрический просцениум наших предков попросту скукоживается – в пространстве, времени и потенциале. Мы всматриваемся в пространство на миллиарды световых лет, чтобы увидеть Вселенную такой, какой она была вскоре после Большого взрыва, проникаем вглубь тонкой структуры материи. Мы заглядываем в ядро нашей планеты и в пылающие недра нашей звезды. Мы читаем генетический язык, на котором записаны различные умения и свойства всех обитателей Земли. Мы открываем потаенные главы в летописи нашего собственного происхождения и с некоторой болью все лучше осознаем человеческую природу и возможности. Мы изобретаем и совершенствуем земледелие, без которого практически всех нас ждала бы голодная смерть. Мы создаем лекарства и вакцины, спасающие миллиарды жизней. Мы обмениваемся информацией со скоростью света и можем обогнуть Землю за полтора часа. Мы отправили десятки аппаратов более чем к 70 планетам и спутникам, а несколько из них полетели к звездам. Мы вправе наслаждаться нашими достижениями, гордиться, что наш вид смог заглянуть так далеко, а о наших достоинствах можно судить отчасти и по самой науке, которая настолько умерила человеческое высокомерие.

Многие явления природы устрашали наших предков – молнии, бури, землетрясения, извержения вулканов, эпидемии, засухи, долгие зимы. Религии возникли отчасти как попытки умилостивить хаотическую сторону природы, совладать с этой стихией, пусть даже почти не понимая ее. Научная революция пролила свет на основополагающую стройную Вселенную, где обнаружилась совершенная гармония миров (это слова Иоганна Кеплера). Если мы поймем природу, то, вероятно, сможем ее контролировать или как минимум уменьшить вред, который она может принести. В этом смысле наука дарит надежду.

Большинство великих дискуссий о депровинциализации разгорались совершенно без учета их практической подоплеки. Увлеченные и любознательные люди хотели понимать, в каких именно обстоятельствах они существуют, насколько уникальны или заурядны они сами и их мир, каковы на самом деле их происхождение и судьбы, как работает Вселенная. Удивительно, что некоторые из таких споров принесли необозримую практическую пользу. Именно метод математической аргументации, предложенный Исааком Ньютоном для объяснения движения планет вокруг Солнца, привел к появлению большинства современных технологий. Промышленная революция при всех ее недостатках – это по-прежнему глобальная модель, демонстрирующая, как земледельческая нация может выбраться из бедности. Результаты этих дискуссий были самыми насущными.