Голубая заячья кровь

Камень высоким был, и зайца на нём далеко видать было и громко слышно. Услыхал волк зайца, да побежал в его сторону. Не успел заяц и глазом моргнуть, как волк тут как тут. Увидал косой волка и ну бежать, да бока толстые не позволили — кубарем скатился он с камня. А у волка серого ноги худые, быстрые, а желудок-то пустой уж несколько дней. Начал заяц метаться из стороны в сторону, да ноги заплетаются. Видит, с куста птички свистят ему и головой в сторону кустов показывают. Метнулся он к кустам — там уж белочки его поджидают, чтоб в дупло подкинуть. Да не тут-то было, тяжёлый стал заяц, не поднять, а шёрстка гладкая, скользит по беличьим лапкам. Помучались белочки, да ничего уж не поделать: «Спасайся, заяц, сам», — сказали и разбежались по стволам деревьев. Оглянулся косой, а волк уж позади стоит, клыки да когти свои точит, к обеду готовится. Сидит заяц на сырой земле и думает: «Не спасёт меня шерсть голубая от пасти волчьей, а лапы прыткие спасут, да бока худые. Вот съест он меня и на этом жизнь моя закончится, а ведь кроме дупла своего, да орешков сладких я в жизни и не видел ничего. Вот умру я, а по мне и грустить никто не будет, вздохнут только облегчённо все. Ведь добра да толку от меня никому и не было».

Сидит заяц и от страха не чувствует, как кроты под ним яму прорыли, провалился в неё косой и потерялся из виду у волка. Походил серый вокруг, не нашёл зайца и скрылся из лесу.

А как вышел заяц из ямы, так к нему подбежали лесные жители, хотели скорее в дупло его забросить. Да только отказался заяц, отошёл в сторонку, опустил вниз глаза свои и прощения просить начал у всех.

— А жить я буду как раньше, в норке под землёй, по соседству с кротами.

— А как же шёрстка твоя, ведь серой так и останется, — в голос спросили лесные соседи.

— А с серой жить интересней, — улыбнулся заяц.

— И безопасней, — засмеялись белочки.