Голубая звезда

– Мало кто из людей знает, что такое несчастье, лучше, чем я. Знаете ли вы, князь, что такое погром? А мне это хорошо известно, ибо я пережил его в Нижнем Новгороде в 1882 году. Там забили гвозди в голову моего отца, выкололи глаза матери, а меня с маленьким братом выбросили в окно. Брат умер на месте. А я – нет, мне удалось бежать, но эта нога и эта палка хранят живое воспоминание о случившемся, – добавил он, постучав палкой о протез. – Вот видите, я знаю, что такое несчастье, и потом хотел бы наконец избавить от него мой народ. Это еще одна причина, по которой мне необходимо восстановить пектораль в первоначальном виде...

– Неужели это украшение может одолеть проклятие, тяготеющее над вами девятнадцать веков?

Сказано было бестактно, и Морозини понял это, заметив высокомерную складку, обозначившуюся на губах хозяина, но он не стал исправлять ошибку, считая, что не его дело перекраивать историю. Аронов, кстати, не поставил его на место, а просто продолжил:

– Согласно преданию, Израиль обретет независимость и свои древние земли, когда пектораль Первосвященника, в которую вставлены камни, символизирующие Двенадцать Колен, опять вернется в Иерусалим. Не улыбайтесь! Я сказал – согласно преданию, а не легенде!

– Я не улыбаюсь, а если и так, то только восхищаясь красотой истории. Однако мне не совсем ясно, как может осуществиться эта мечта?

– Это произойдет, когда большинство из нас вернутся на родину, чтобы заставить весь мир признать в один прекрасный день еврейское государство.

– И вы считаете это возможным?

– Почему нет? Мы уже начали делать это. В 1862 году группа румынских евреев поселилась в Галилее, в Роска Пина и в Самарии. На следующий год поляки образовали в Ашдод Гамале, неподалеку от озера Хулек, земледельческую колонию – киббуц. Наконец, евреи из России обосновались в окрестностях Яффы, и отсюда скоро уедут несколько молодых людей, отправляющихся туда, чтобы образовать новое поселение. Этого еще мало, согласен, к тому же земля там необыкновенно твердая, она слишком давно не обрабатывалась. Придется рыть колодцы, подводить воду, а большинство этих эмигрантов – интеллектуалы. Наконец, бедуины провоцируют стычки...

– И вы думаете, что все пойдет иначе, если эта вещь вернется на родину?

– Да, при условии, если будет восстановлена полностью. Видите ли, пектораль символизирует Двенадцать Колен, единство Израиля, а польза символов состоит в том, что они пробуждают энтузиазм, укрепляют веру. Но четырех камней не хватает, и немаловажных.

– В таком случае, почему бы не попробовать заменить их? Допускаю, что трудно подобрать такие удивительные камни, но...

– Нет. Нельзя жульничать, когда имеешь дело с традициями и верованиями народа! Нужно найти подлинные камни. Любой ценой!

– И в выполнении этой миссии вы рассчитываете на меня? Я вас не понимаю, ибо не имею ничего общего с Израилем. Я – итальянец, христианин...

– И тем не менее только вы, вы один мне нужны. По двум причинам: во-первых, вам принадлежит один из камней, может быть, самый священный. Во-вторых, давным-давно было предсказание, что только последний владелец сапфира способен отыскать другие потерянные камни. Если прибавить к этому, что ваша профессия, на мой взгляд, – надежная гарантия успеха...

Вздохнув, Морозини встал. Он любил красивые истории, но не волшебные сказки и почувствовал, что разговор начал его утомлять.

– Я отношусь к вам с большой симпатией, господин Аронов, так же, как к вашей миссии, но вынужден отказаться: я не тот, кто вам нужен. Или, скорее, я больше не тот, если и допустить, что когда-то был таковым. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы меня проводили...

– Не торопитесь! Родители оставили вам в наследство звездообразный сапфир, который вот уже несколько веков принадлежит герцогам Монлор?

– Принадлежал, вот в чем ваша ошибка. В любом случае, вряд ли могла идти речь о вашем камне: сапфир, хранившийся в нашей семье, вecтгoтcкoго происхождения, он – из сокровищ короля Рецевинта...

– ...а они достались ему от другого вестгота, который в V веке получил привилегию грабить Рим в течение шести дней. Именно там он и завладел сапфиром... вместе с другими вещами! Подождите, я кое-что покажу вам.

Неровной походкой, придававшей ему трагическую величественность, Аронов снова подошел к сундуку. Когда он вернулся, в его руке сиял роскошный камень: большой сапфир прозрачно-синей воды, переливающийся звездочками и укрепленный на трех бриллиантах, образующих ложе в форме лилии, к которому крепился кулон. Бросив взгляд на драгоценность, Морозини воскликнул:

– Но... это же украшение моей матери. Как оно здесь оказалось?

– Подумайте! Если бы это было оно, я не просил бы вас продавать мне ваше сокровище. Это всего лишь копия... но точная, до мельчайшей детали. Посмотрите-ка!

В одной руке он держал сапфир, а другой протягивал сильную лупу. Затем, указав на обратной стороне камня неразличимый глазом крохотный рисунок, сказал:

– Вот звезда Соломона, и каждый из камней пекторали отмечен так же. Если вы рассмотрите свой сапфир, то без труда обнаружите этот знак.