Голубятня на желтой поляне

Нет, надо скорее найти Игнатика и сказать ему обо всём.

Проходы между вагонами были открыты. Яр прошагал сквозь поезд туда и обратно несколько раз. Дёргал дверки пустых туалетов, заглядывал под скамейки. На него оглядывались редкие пассажиры — всё больше хмурые рыбацкие старухи с узлами и корзинами.

Не было Игнатика.

Яр опять сел у окна в первом вагоне. Похожее на помидор солнце тонуло в море, день угасал. И настроение угасло. Но в том, что Игнатик где-то в поезде, Яр был уверен по-прежнему.

Поезд пошёл вдоль чёрно-ржавой стены со многими рядами круглых окон. Яр наконец сообразил: это борт громадного парохода, вздымающийся над береговой кромкой. Ну и великан! Кто его построил, зачем? Давно ли он здесь ржавеет?

«Опять вопросы, — подумал Яр. — И никаких ответов…»

Когда-то он с интересом читал фантастические книжки из коллекции Стасика Тихова. Многие из них рассказывали, как человек с Земли попадал на другие населённые планеты. На этих планетах царило зло и угнетение. Землянин храбро вступал в бой — то со сказочными драконами, то со злыми роботами, то с хитрыми диктаторами. И выходил победителем, освобождал планету. Иногда легко и весело, иногда после тяжких трудов и жертв. Но освобождал.

На самом деле пришельцы не могут освободить планету. Она, если хочет, должна освободиться сама. Планета огромна, пришелец мал, затерян, беспомощен. Он не знает её законов…

Но Тот и его компания… Разве они не пришельцы?

Кто они такие? Могучая цивилизация или кучка авантюристов? Родились они здесь или пришли из глубины Вселенной?

«Это всё равно, — подумал Яр. — Они несут Планете зло. Тот, кто несёт зло, всегда чужой. Даже если он с этой планеты…

Такие встречались и на Земле. Во все времена. Сначала именем богов и владык, потом именем прогресса и любви к человечеству они делали всё, чтобы уничтожить Землю и людей. Не удалось. Но не по их ли вине Земля стала похожа на подстриженный сквер с павильончиками для развлечений?.. Или я не прав? Что я знаю про нынешнюю Землю? Не многим больше, чем про Планету…»

Впрочем, эти мысли волновали Яра меньше, чем одна — конкретная и неотступная. О крепости. Рухнула крепость сама или её обрушили т е — чтобы покончить с опасной пятёркой?

Если те, это лучше. Тогда, возможно, сработал закон сопротивления, и ребята спаслись…

Поезд ушёл от моря, потянулись заросшие холмы. Вечер сразу потемнел, зажглись жёлтые плафончики. В этом печальном свете и мысли у Яра сделались печальными. Он стал понимать, что на придуманные законы и на чудо надеяться не стоит. Крепость, скорее всего, сползла сама. Видимо, электрические разряды при нашествии как-то нарушили структуру берега… И нечего тешить себя надеждами.

А Тик, напуганный мерзавцем Тотом (или просто Тем?), будет убегать и прятаться бесконечно. Думает, глупый, что этим спасает Яра от беды…

Кто-то шаркающе подошёл и кашлянул. Яр опять ощутил грудью прикосновение пистолета и медленно оглянулся. Рядом стоял старичок в мятой фуражке с засаленным галуном. С зелёной повязкой на потёртом рукаве.

— Билетик ваш? — попросил старичок.

— Нет у меня билета, отстаньте! — резко сказал Яр.

Старичок потоптался, поморгал и заговорил примирительно:

— Ну, нет так нет. Ругаться-то зачем? Сказали бы попросту, я разве не понимаю…

«Что это я? — ахнул про себя Яр. — При чём здесь старик?»

— Извините, папаша. Не успел билет купить, спешил…

— Ну и ладно, — покладисто отозвался старичок. — Не успел так не успел… — Он присел напротив Яра. — Если разобраться, то кому они нужны сейчас, эти билеты? Ты, главное, скажи по-человечески, я и пойму… А то вроде как тот мальчонка. Я подхожу, а он бежать…

— Какой мальчонка? — замирая, спросил Яр.

— Да шустренький такой, в рубашечке апельсиновой… Я говорю: «Ну куда ты скачешь-то? Я тебя разве буду ловить? Ты скажи по-хорошему да езжай дальше…» Ну, притих, успокоился…

— А где он сейчас?

— Тут он и есть, в соседнем вагоне прилёг…

Яр поднялся и по-кошачьи пошел к тамбуру.

…В соседнем вагоне так же слабо горел жёлтый свет и дребезжали стекла. Вагон подпрыгивал на стыках. В такт этому подпрыгиванию вздрагивали мальчишечьи ноги — они торчали из-за спинки ближнего сиденья. Пыльные, в белых царапинах на загаре. В стоптанных полуботинках без шнурков. Яр вспомнил, что из шнурков Игнатик сделал тетиву для лука… Он перегнулся через спинку.

На голой скамейке — голова на согнутых руках — спал светловолосый остролицый мальчишка.

Яр смотрел на него с ощущением потери и усталости. И с невольной ласковостью. Пацанёнок в порванной оранжевой майке был слегка похож на Игнатика.

Так продолжалось полминуты. Мальчик поднял веки, встретился глазами с Яром. Секунду лежал неподвижно, потом метнулся к выходу.

Яр постоял и пошёл следом. Он чувствовал себя виноватым. На ходу он подумал: «А Игнатик-то, наверно, и не в рубашке, он же курточку с собой взял. Зря я гонялся…»

Он опять прошёл поезд насквозь. Последний вагончик заканчивался площадкой с навесом и перильцами. Под кромкой навеса горел яркий фонарик.

Мальчик был здесь. Он вскочил на перила, ухватился за витой столбик и быстро сказал: