Голубиная книга - священное сказание русского народа

«Старшая Эдда» прямо не говорит о происхождении людей из тела Первосущества, по следы этого мотива легко прослеживаются в германо-скандинавской традиции. Во-первых, первую человеческую пару зовут Аск и Эмбля, что означает соответственно «ясень» и «ива», а деревья, как следует из только что процитированного фрагмента «Речей Гримнира», являются волосами Имира. Во-вторых, явно по аналогии с людьми в «Прорицании вельвы» племя карликов делается людьми «из Бримира крови и кости Блаина» — это два других имени Имира. В-третьих, исследователи отмечают у скандинавов устойчивое антропоморфное восприятие окружающей их природы: «В древнескандинавской поэзии многократно встречается уподобление частей человеческого тела явлениям неживой природы и наоборот: органический и неорганический мир обозначался через элементы человеческого тела. Голову называли «небом», пальцы — «ветвями», воду — «кровью земли», камни и скалы — «костями», траву и лес — «волосами земли». Прежде чем стать условными метафорами, эти уподобления отражали такое понимание мира, при котором отсутствовала четкая противоположность между человеческим телом и остальным миром и переходы от одного к другому представлялись текучими и неопределенными»^{405}. На примере других индоевропейских традиций мы уже видели, что обусловливает подобные представления. И действительно, в одной средневековой немецкой поэме XII века о сотворении богом человеческого естества мы читаем:

От корней дал он ему жилы,
От травы дал он ему волосы,
От облаков — дух,
Глаза от солнца^{406}

.

С незначительными вариациями этот перечень встречается нам в Индии и на Руси, что свидетельствует о его общеиндоевропейском происхождении. Представление о подобии Вселенной человеческому телу было так глубоко укоренено еще на стадии развития общих предков этих народов, что зафиксировалось даже на языковом уровне данной лингвистической семьи: «Человеческое тело — микрокосм, малая Вселенная, в отличие от макрокосма, большой Вселенной. Ср. в этой связи лат. vir, гот. wair — «человек», но др. англ. wcor (old) — «Вселенная»; лат. homo — «человек», но др. сев. hеimr — «Вселенная»; лат. mons — «гора» (символ Вселенной), но англ, man, нем. Mann — «человек»; др. англ. feorh — «Вселенная», но др. англ. liras — «люди», тох. A arki — «Вселенная», но др. — англ. rinc — «человек». Ср. также тох. A cosi — «люди», но грен, kos-moj — «Вселенная»^{407}.

Однако данные языка свидетельствуют, что Вселенная виделась индоевропейцам не только как человеческое тело, но и как зооморфный объект: «Сама Вселенная мыслилась как огромный космический зверь. Ср. в этой связи: авест. anghu — «Вселенная», но цр. — инд. ahi, лат. anguis — «змея» (ср. гот. aha — «разум»); др. инд. loka — «Вселенная», но нем. Schlange — «змея»; русск. змея, но др. сев. heimr — «Вселенная»; чеш. had — «змея» (ср. др. — русск. гад), но авест. gaepu — «Вселенная»…»^{408} Этим лингвистическим следам соответствуют орфические представления о Первобоге Фалесе, которого Афинагор и называет Змеем. В другом месте христианский писатель конкретизирует облик этого Первосущества эзотерической греческой мифологии: «Ведь, по Орфею, началом всех вещей была вода, из воды возник ил, а из того и другого родилось животное Змей с приросшей головой льва (и быка), а посредине между ними — лик бога по имени Геракл или Хронос. Этот Геракл родил сверхвеликое яйцо, которое — переполняемое силой своего родителя — от трения раскололось надвое. Верхняя его половина стала Небом, нижняя — Землей»^{409}. Об этом же говорит и Дамаский: «Третье начало, идущее после двух, родилось из них, то есть из воды и земли, и являет собой «Дракона (Змея) с приросшими головами быка и льва, а посреди (них) — лик бога. На плечах у него крылья, имя ему — Нестареющий Хронос (Время), он же Геракл. С ним соединена Ананкэ (Необходимость) — то же самое существо, что и Адрастея — бестелесная, распростертая по всему космосу и касающаяся его границ»^{410}.