Голубое небо (СИ)

- Она была моей учительницей… - начала я, набравшись смелости, пусть лучше сейчас узнает, чем потом, когда я буду уже полностью в его власти – Джесси Бонд. Мне тогда было 17, я ходила к ней на кружки танцев. Я занималась балетом, а у меня не получалось правильно заканчивать танец, я не могла сразу встать в завершающую позицию. Она ругалась и злилась, потому что на носу были соревнования, а я должна была стоять в самом центре – я старалась не смотреть на притихшего Дилана, боялась увидеть в его холодных глазах призрение – Она ругалась, злилась, кричала на меня, я расплакалась. Она подошла ко мне и спокойным голосом начала объяснять мою ошибку, я немного успокоилась, потом она спросила у меня девственница ли я, я сказала, что да. Она сказала, что знает, в чем моя проблема и потащила за собой в какую-то подсобку, которой уже лет 10 никто не пользовался, потому что нам предоставили новую. Она втолкнула меня туда – я всхлипнула, Дилан погладил меня по спине, это придало сил, я продолжила – Она говорила, что только хочет помочь, что моя девственная плева не дает мне нормально двигать ногами, что в моем возрасте обычно от нее уже все избавляются… Я старалась не кричать, она зажимала рот, в ее глазах было наслаждение от того, что она делает мне больно! Боже, было так больно… - я заревела, Дилан уткнулся носом в мою макушку и пытался меня успокоить, но меня как будто понесло, надоело все это держать в себе, я устала – Потом она заставила меня танцевать еще раз, я вообще еле ногами двигала со стекающей по ним кровью. Тогда мы уже были одни, все разошлись, а она оставила меня, чтобы отработать финал – я начала заикаться – Я не сказала ничего отцу.

- Почему? – хриплым голосом перебил меня Дилан.

Я чувствовала, что его колотит, но как будто отгородилась от всего окружавшего меня, хотелось просто это выплеснуть.

- А что я ему бы сказала?! – проревела я – Папа, меня учительница изнасиловала?! – усмехнулась я сквозь слезы – Я боялась ее, стеснялась до дрожи в коленках. Тем более папа тогда еще не отошел от смерти мамы, я не хотела грузить его еще и этим! – я промолчала некоторое время, собираясь с силами, Дилан не торопил – Это продолжалось в течение недели. Занятия были 3 раза в неделю, поэтому я шла к ней как на приговор, потому что знала, что теперь она от меня просто так не отстанет. Я ей понравилась, ей нравилось делать мне больно, поэтому она даже не возбуждала меня, чтобы видеть мою боль, призрение к себе, когда я приходила домой, после занятий с ней, часа по 2 торчала в ванной, пытаясь отмыться, мне казалось, что я жутко грязная! Папа стал, что-то подозревать, я даже удивилась, что он сквозь пьяный бред смог что-то понять. Тогда она меня порвала… - прошептала я, сил как, будто не осталось – У меня шла кровь, я не могла ее никак остановить, папа спросил что это такое, я молчала. Он схватил меня стал трясти до тех пор, пока я не разревелась… Мы поехали в больницу, там ему сказали, что я подвергаюсь частому и жесткому насилованнию. Он тогда так кричал на меня, требовал сказать, кто это со мной делает, я молчала и тихонько плакала, я знала, что теперь она меня накажет еще сильнее, потому что она просила меня никому ничего не говорить, а папа узнал! Папа пригрозил, что если я сама не скажу, то он обратиться в полицию, и я сдалась, я все ему рассказала, а он заплакал и спросил, почему я раньше ему не рассказала, мы поговорили, и он уже собрался идти в полицию, писать на нее заявление, но я заверещала, как не нормальная. Я боялась, что когда она выйдет, то захочет отомстить мне, да и у нее были вполне соответствующие фото – Дилан поперхнулся – Мы договорились с ней – я говорила уже холодно и монотонно, как какая-нибудь старуха – Папа сказал, что не будет писать заявления, за все фото и негативы, и денежное вознаграждение и ее молчание о произошедшем, в обмен на ее свободу. Она не была дурой, поэтому согласилась и уехала из города. На эти деньги, я пошла на другой кружок, фотографа, но так и не смогла стать прежней. У меня были трое парней, но дальше поцелуев я так и не отважилась зайти… - я хотела посмотреть ему в лицо, но меня обуял такой страх, тело просто не двигалось – Они, естественно, не были настроены на такие отношения… Поэтому мы быстро разбегались, я переехала в Нью-Йорк, сняла отдельную квартиру. После этого случая, отец не спускал с меня глаз, перестал пить и только если не ходил сам по всюду за мной, я устала от этого, но он быстро пристроил ко мне Люси, хоть я против ее компании и не возражала. Она тоже знала, я поделилась… - я замолчала.

Ждать пришлось очень долго. Дилан как будто ушел из реальности, его не было тут. Я боялась посмотреть на него, поэтому просто тихонечко лежала у него на груди, а он бессознательно поглаживал мою спину. Слезы уже давно кончились, но всхлипы остались, я тыкалась в его грудь носом, как, будто напоминая о свое существовании, но он не реагировал.

- Дилан…? – прошептала она, потеряв терпение.

Лучше уж пусть прогонит, чем это тупое ожидание. Устала и хочу спать, ужасно!