Голубое сало

Я присоединился без страха и упрека. Пить с утра cocktails иногда необходимо. Не для L-гармонии, конечно, рипс нимада, а ПРОСТО ТАК. Переместились в наш простецкий solarium: я, Карпенкофф, полковник, Агвидор, Бочвар, Витте, Андрей Романович и Наталья Бок.

Карпенкофф (о, эта извилистая дама) решила убить сразу двух клон-медведей:

1. Посадить нас в замерзшую лужу нашей cocktail-невменяемости и воспарить над нами гнилою бабочкой.

2. Нажраться, как Чжу Ба Цзе, и втянуть нас в оргию.

Ну-ну, лошадиная O, давай с тобой тряхнем шейкерами, весело подумал я.

Она первой зашла за стойку, подпрыгнула и села на нее. Оделась госпожа Карпенкофф соответствующе: рискованно узкий комBINезон из живородящего шелка, хрустальные туфли, белое ожерелье из сверхпроводников, левитирующее вокруг ее нестарой шеи.

– Благородные ваны! – обратилась она ко всем. – Есть чистое предложение. Мы все, вершители проекта ГС-3, теперь, когда процесс плюс-директно перетек в фазу накопления, имеем полное L-право отдыхать не только бетонно, но и прозрачно. Я объявляю сегодняшний день ПЕРВЫМ ДНЕМ ПРОЗРАЧНОГО ОТДЫХА. Сейчас каждый из нас приготовит свой cocktail. Для того чтобы? Да! Выпить его со всеми вместе. А затем, рипс лаовай? Получить приз ВЫСШЕЙ ПРОЗРАЧНОСТИ за лучший напиток. Вы спросите – что это за приз? Справедливый вопрос, рипс. Проясню: ВЫСШАЯ ПРОЗРАЧНОСТЬ – исполнение любого желания победителя. Только одного, естественно. Согласны?

Все одобрительно задвигались.

– Тогда начнем, рипс уебох! Господин полковник, вы трясете первым.

– Я? – спросил полковник, расстегивая свой не очень чистый ошейник.

– Да, вы. И не спорьте с ex-амазонкой.

– Да нет, я не спорю. Просто я не большой любитель cocktails… я пробирую чистые продукты. А из cocktails – только классику… да и то… – он M-убого почесался, – в основном один-единственный mix. Старый как… как… не знаю что.

– Трясите, не теряйте время, – подстегнула его Карпенкофф.

– Давай, Serge, не стесняйся, рипс байчи! – закричал Бочвар, уже успевший спиться и, как мне кажется, стереться с полковником. – Мы все хотим выпить!

– Ну, я вас разочарую, – засмеялся полковник и полез за стойку. – Чего ждать от нас, простых защитников нашей многострадальной Родины?

– И чего же? – поинтересовался Агвидор, закуривая. – Водки с русской кровью?

– Если с моей – пожалуйста. – Полковник неловко открыл шейкер.

– Бьюсь об заклад – это SHADY LADY, – заметила Бок (невзрачная лао бай син с нерусским носом).

– Я слышал, ВВС пьет исключительно ROB ROY, – зевнул Романович (V-сбалансированный шагуа).

– Не смущайте меня, господа. – Полковник ливанул виски, лимонного сока, добавил gomme syrop, вставил в мультишейкер, и из стойки выросли восемь стаканов с желтым содержимым.

– WHISKY SOUR, господа! – засмеялся он. – Вы этого хотели от старого сапога?

– Мой дедушка любил этот сяоши, – взял первым стакан Агвидор.

– Топ-директ, – пригубила Карпенкофф. – Напиток для одиноких мужчин, пробирующих раз в месяц АЭРОSEX и предпочитающих книги голо-пузырям. Prosit, Herr Witte!

– А тост? – спросил Витте. – Нельзя же пить просто так.

– Правильно! – потянул носом и харкнул на пол Бочвар. – Мы не якуты, чтобы пить молча! Тост, полковник!

– Ну, – усмехнулся, старея, полковник, – давайте вот что. Давайте выпьем за Восточную Сибирь. Здесь еще говорят по-русски. Хотя в Иркутске и даже в Бодайбо уже китайцы. За север Восточной Сибири.

– Я не против, – пробормотал Агвидор. – Хотя не понимаю, какое вам дело до Бодайбо. Ну, Бодайбо и Бодайбо. И Бодайбо с ним со всем.

– Мне плевать на ваше непонимание, – выпил полковник. – Мои дети не знают слова “собака”.

– “Собака” не русское слово, – вставил я.

Полковник тоскливо покосился на меня.

– Зато “дурак” – русское, – заметила Карпенкофф, подходя к Агвидору и беря его в поле.

Агвидор тут же зло и сине вывернулся.

– Ну, господин наиглавнейший термодинамик! – засмеялась она, пуская оранжево-желтые радуги. – Мы здесь все друзья, не будьте фынцыхуа. Хушо бадао уместно нести на службе. Мы же мягко и прозрачно отдыхаем, nicht wahr, Witte?

– Я уже выпил! – засмеялся Витте, показывая пустой стакан. – Не понимаю, о чем вы спорите?

– Мы не спорим, – усмехнулся полковник. – Мы просто выпили за русскую Сибирь.

– Okay! – подпрыгнул Бочвар. – Тогда следующий mix за мной!

– Я не против, – Карпенкофф выбросила лед из стакана на пол и раздавила хрустальным каблуком.

– Я сделаю такое, что вы все запоете арию горбатой Хэ из оперы “Шелковый путь”!

– Тьфу! – выплюнул лимонную косточку полковник. – Хоть сегодня можно обойтись без китайщины?!

– Молчу, молчу, Serge! – загремел льдом Бочвар. – Итак! Говорю вслух, чтобы все знали и пробировали до гробового стука: одна унция любой водки, одна унция любого джина, одна унция любого виски, одна унция любого коньяка, одна унция любой текилы, одна унция любой граппы, одна унция любого… да… кальвадоса здесь нет. Ну и ладно. Please!

Возникли стаканы с жидкостью цвета вчерашнего чая.

– А лед? – спросила наивная Бок.