Голубой Марс

Многие старожилы «Дип-Уотерс», которые не работали в университете моря Эллады напрямую, учредили собственный кооператив, который занимался составлением карт бассейнов подземных вод в районе Эллады, измерением возврата воды в водоносные слои и грунтовые реки, рассчитывал, сколько воды можно запасти и восстановить, и так далее. Диана, как и многие из прежних коллег Майи, состояла в этом кооперативе. После обеда Диана отправилась к своим и рассказала, что Майя вернулась в город. Услышав, что Майя интересовалась возможностью присоединиться к ним, они предложили ей место и даже уменьшили вступительный взнос. Довольная такой любезностью, Майя решила принять их предложение.

И она начала работать в «Эгейском горизонте», как назывался кооператив. Теперь она просыпалась по утрам, варила кофе, съедала тост, или бисквит, или круассан, или булочку, или лепешку. В погожие дни она ела на балконе, но чаще всего – перед окном с видом на бухту, за круглым обеденным столом, читая с экрана «Одесский вестник», где подмечала каждую мелочь, что говорила о сгущающихся тучах в отношениях между Марсом и Землей. В Мангале парламент избрал новый исполнительный совет, и в нем не оказалось Джеки – ее заменил Нанеди. Майя даже вскрикнула и принялась читать все обзоры, которые смогла найти, смотреть интервью. Джеки заявляла, что отказалась от выдвижения своей кандидатуры, что устала после стольких М-лет и собиралась взять отпуск, как уже делала несколько раз, а потом вернуться – при этих последних словах она остро сверкнула взглядом. Нанеди благоразумно воздерживался от комментариев, но был доволен и смотрел слегка изумленно – взглядом человека, повергнувшего дракона. И хотя Джеки твердила, что продолжит работать в партийном аппарате, ее влияние там явно ослабло – иначе она, несомненно, осталась бы в совете.

Итак, она вывела Джеки из большой игры, но антииммигрантские силы по-прежнему оставались у власти. Партия «Свободный Марс» все еще имела при себе коалицию, благодаря которой составляла сверхбольшинство. Ничего существенно не поменялось: жизнь продолжалась, с Земли, как и раньше, поступали угрожающие сообщения. Майя была уверена, что когда-нибудь земляне всерьез возьмутся за марсиан. Разберутся между собой, успокоятся, осмотрятся, составят планы, скоординируют силы. Если она хотела сохранить аппетит, ей явно не стоило завтракать перед экраном.

И она взяла в привычку выходить в город и заказывать более плотный завтрак в кафе у обрыва вместе с Дианой, а позднее с Надей и Артом или кем-нибудь еще из приезжих. После завтрака она отправлялась в офис «Эгейского горизонта», который находился в районе восточного края приморской части города, – для этого она совершала приятную прогулку, дыша воздухом, который с каждым годом становился чуть соленее. В «Эгейском горизонте» у нее был свой кабинет с окном, где она занималась тем же, чем и в «Дип-Уотерс», взаимодействуя с институтом моря Эллады и координируя быстроменяющуюся команду ареологов, гидрологов и инженеров, направляя их исследовательскую мощь преимущественно в горы Геллеспонт и Амфитриты, где располагалась бо́льшая часть водоносных горизонтов. Она ездила по побережью, осматривая некоторые их объекты и сооружения, а также поднималась в горы, часто бывая в небольшом городке Монтепульчиано на юго-западном берегу моря. Возвращаясь в Одессу, она работала там днем, рано заканчивая и потом слоняясь по городу, заходя в магазины подержанной мебели или одежды – ее начинали интересовать новые стили и их сезонные изменения. Это был стильный город, люди здесь хорошо одевались, и ей новейшие стили шли: она выглядела скорее как низенькая старая уроженка с царственной осанкой… Ближе к вечеру она часто оказывалась у обрыва – прогуливаясь оттуда к их квартире, сидя в парке или, летом, заказывая себе что-нибудь в одном из прибрежных кафе. Осенью в доках останавливалась целая флотилия кораблей, которые перекидывали между собой трапы и начинали принимать плату за вход на винный фестиваль, а после наступления темноты устраивали салюты над водой. Зимой на море рано опускалась темнота, и прибрежные воды иногда покрывались льдом – в такие вечера под сияющим пастельными тонами небом на море появлялись катающиеся на коньках и мелких буерах.

Однажды, когда она сидела одна в кафе, театральная труппа устроила постановку «Кавказского мелового круга» на соседней аллее, и свет у временной сцены оказался настолько ярок, что привлек Майю, словно мотылька. Она едва улавливала ход пьесы, но некоторые моменты производили на нее сильное впечатление, особенно когда выключались огни и действие как будто прекращалось, а актеры замирали в слабом вечернем освещении. В такие моменты, казалось Майе, не хватало лишь немного голубых тонов – и они были бы идеальны.