Голубой огонь

О Шестом районе Сюзанне рассказывала Вилли. В полумиле от центра делового района, на холме, расположенном под пиком Дьявола, находилась область, где жили многие респектабельные цветные. Но среди них, почти растворившись в их массе, обитали те, кого принято называть отбросами общества. Уровень преступности был высоким, юные преступники грабили более порядочное население и нападали друг на друга. Курение и продажа даггы — одной из разновидностей марихуаны — приняли вопиющие размеры. Бедность и развращенность были уделом многих. Шестой район был населен в основном цветными, и только несколько чернокожих африканцев жили и работали там в качестве вахтеров и сторожей в школах.

Сюзанна решила, что этот район позволит ей увидеть другую жизнь, скрывавшуюся под мирной поверхностью обитания белых кейптаунцев. У нее было сильное подозрение, что Дэрк, если узнает, запретит ей туда ходить, поэтому она держала свои планы в секрете. У нее не было причин бояться. После того как она сделала множество снимков в чикагских трущобах и криминогенных районах, она испытывала к обездоленным только симпатию.

Она выбрала раннее солнечное утро, подходящее для фотографирования, и покинула дом, предварительно сообщив Вилли, куда она идет. Девушка удивилась и испугалась. Преступления в Шестом районе совершались почти каждый день, и Вилли предупредила ее об этом с внезапной вспышкой участия, которая изредка появлялась на фоне ее обычно мягких манер. Мистер Гогенфильд не одобрит ее поход в этот район в одиночестве.

— Я не скажу ему, пока у меня не будут нужные мне снимки, — бодро сказала Сюзанна. — Не нужно беспокоиться. Я не совсем безрассудна и не останусь там слишком долго.

Она оделась так же, как в тот день, когда Дэрк нашел ее возле путей в Чикаго: берет, просторное тяжелое пальто, ботинки на низком каблуке.

Недалеко от намеченного пункта она покинула автобус и пошла пешком, чтобы проникнуться духом окрестностей, которые она хотела увидеть. Во многом район напоминал трущобы чикагской Южной Стороны, как, впрочем, все подобные места в других крупных городах. Повсюду ютилось большое количество людей, живших в домах, которые когда-то были элегантными жилищами уважаемых белых, людей, давно покинувших их, Теперь дома превращались в руины, несомненно наводненные полчищами крыс и различных паразитов. Возможно, имелись и белые хозяева трущоб, как и везде, наживающиеся на несчастье тех, у кого нет больше сил, чтобы улучшить свои жилищные условия. Дети толпились на ступенях, на улицах, кувыркались на тротуарах, кричали и визжали, как и подобает Детям; некоторые сидели бездеятельные и апатичные, Замечали ее большей частью старшие дети. Она видела косые взгляды одних, опасливые — других, но в основном они выбирали самую безопасную манеру поведения делали вид, что не замечают ее присутствия.

Она фотографировала, зная, однако, что этот вид деградации людей характерен для трущоб повсюду и присущ не только Южной Африке. В дальнейшем он приводит к полной апатии. Выходом для правительства могло бы быть только строительство новых жилищ и выселение людей из трущоб.

Когда она пересекала проулок, который, по-видимому, являлся одной из главных улиц района, то увидела нечто, заставившее ее остановиться и присмотреться. Возле некоего подобия хижины стоял африканер-полицейский. Окна и двери хижины, видимо, давно перестали существовать, и она стояла открытой в проулок. Цветная женщина со спящим ребенком на руках сидела на перевернутом ящике, разговаривая с человеком, который наверняка был чернокожим африканцем. Сюзанна видела, как офицер шагнул к чернокожему, грубовато требуя объяснить, что тот здесь делает и почему он не на работе.

Сюзанна уже достаточно восстановила свое знание языка, который знала в детстве, так что понимала большую часть диалога. Полицейский не удовлетворился полученным ответом и потребовал паспорт африканца. От цветных людей пока что не требовали ношения паспортов, однако никто из коренного населения не мог передвигаться в пределах Южной Африки без паспорта, который должен был быть предъявлен по первому требованию в любое время. Отсутствие такового влекло за собой арест.

Наблюдая, Сюзанна не забывала про фотоаппарат. Незаметно из-за спины полицейского она сделала снимок. Африканец жестом показывал на куртку, висевшую на гвозде в нескольких футах от него. По его словам, паспорт находился там. Но офицер не дал ему возможности достать его и предъявил обвинение в нарушении закона. На глазах у Сюзанны состоялся необоснованный арест. Затвор фотоаппарата щелкал на протяжении всего инцидента, останавливаясь только во время поспешного перекручивания пленки. То, чему она была свидетелем, потрясло ее, и ей еще больше захотелось зафиксировать эпизоды местной жизни для внешнего мира.

Внезапно полицейский повернулся и, толкая своего пленника перед собой, направился в ее сторону. У нее не было времени убежать. Первой реакцией полицейского было удивление при виде белого цвета ее кожи. Затем он увидел в ее руках фотоаппарат.