Голубые дороги

Здесь Губенко впервые услышал о том, что в стране идут научные изыскания в области создания реактивных двигателей. Антон любил свои самолеты «И-4», «И-5», гордился ими, а тут говорили о том, что это вчерашнее слово авиации, так сказать, технический анахронизм, что есть истребители со скоростью 500 и даже более километров в час… Разговор касался тяжелых машин с двумя–четырьмя моторами, способных поднимать в воздух тонны груза. Антон восхищен и взбудоражен. С усмешкой думает о своем исследовании боевых возможностей истребителей. Кустарь–одиночка! А тут… Тут целый институт с огромным штатом, с деловыми и каждодневными связями с конструкторами, конструкторскими бюро, заводами, наркоматами. Они проводят комплексные исследования, устанавливают боевые нормативы, они по–настоящему творят будущее авиации.

Здесь же впервые Губенко услышал о самолете Поли–Карпова «И-16», который войдет в его жизнь, выведет его в плеяду прославленных авиаторов. А пока Антон был в роли активного слушателя, сидел на диване, с жадностью ловил каждое слово.

Ждали Валерия Павловича Чкалова…

Чкалов недавно перешел из института на авиационный завод. Испытывал самолеты Поликарпова. Валерий Павлович пользовался всеобщей любовью и уважением, был широко известен, он олицетворял собой все лучшее в авиации. По непредвиденным обстоятельствам Чкалов не приехал.

Прошло несколько дней. Губенко все еще жил тем, что довелось ему слышать новогодним вечером. Неожиданно к нему приехал Серов.

 — Чкалов проводит испытания «И-16», — сказал он. — Самолет превосходный. Он пойдет в серию, будет принят на вооружение. Потребуются войсковые испытания. Я хочу рекомендовать тебя. Если Чкалов поддержит, все будет в порядке. А сейчаседем со мной.

В машине он сказал Губенко:

 — Едем к Валерию Павловичу домой!

Чкалова дома не оказалось. Его жена Ольга Эразмовна сообщила, что Валерий Павлович может заехать к Алексею Максимовичу Горькому в редакцию журнала «Наши достижения». Но лучше ждать его дома.

Серов поблагодарил Ольгу Эразмовну и увлек Губенко за собой.

 — Поедем, Антоша. Время. Главное — выиграть время. Время — это скорость, с которой ты приближаешься к новому аппарату. Стране нужны новые скоростные машины. «И-16» гениальное творение Поликарпова и нашей промышленности.

Чкалова не было в журнале, он уехал несколько минут назад. Они направились к выходу, когда Серова окликнули:

 — Анатолий Константинович!

 — Алексей Николаевич, — обрадованно воскликнул Серов, узнав писателя, который шел к ним по коридору. — Вот заехал за Валерием Павловичем, да не застал его.

 — Был, был. Собственной персоной, — говорил со своим особенным произношением Толстой, — Одержимый, не укротимый, буйный, огонь. Ярчайшая личность. Колоритный персонаж. У евреев есть такая пословица: «Не смотри на кувшин, а на то, что в нем есть». Так вот у Чкалова — глубочайшая душа. Мыслитель, философ. Глыба. А что же вы меня, старика, забыли?

 — Авиация не может забыть того, кому она обязана бессмертием.

 — Лукавите, голубчик. Но люблю людей находчивых. А кто же будет этот гордый сокол? — Толстой указал тростью в сторону Губенко.

 — Могу сказать по секрету: выдающийся летчик. Чкалов нашего времени. Не верите? Сейчас убедитесь. Антон Алексеевич!

Смущаясь, подошел Антон.

 — Здравствуйте, Алексей Николаевич. Антон Губенко.

 — Здравствуйте, здравствуйте. Мне сказали, что вы Чкалов нашего времени. Два Чкалова — это много! Достаточно, что у нас два Толстых. Первое — всегда великое явление, второе выглядит подражанием, жалким фарсом. Будьте вы Губенко. Губенко! Великолепно звучит. Вот тут недалеко, друзья мои, есть харчевня. Маленькая, славная такая, с настоящим русским чаем. Отведаем, а?..

За столом Толстой умолк. Теперь он с огромным интересом слушал летчиков, изредка вставляя то или другое слово, иногда задавал вопросы. Он хотел, чтобы говорил этот молодой незнакомый ему старший лейтенант, который привлек его, который нравился ему.

 — Великолепно! — воскликнул Толстой, слушая рассказ о том, как Антон садился на вынужденную. — Ну, а дальше…

 — А что дальше: летчику надо летать. Летчику нужны новые машины да свободные голубые дороги. Я с трудом привыкаю к новым аппаратам. А потом ничего. Начинаю крутить. Все чаще и чаще меня охватывает чувство слитности с машиной. Крылья — это мои крылья. Мотор — это кипит моя энергия. Я сросся с самолетом.

 — Батенька мой! Анатолий Константинович, а вправду ли вы сказали — летчик ли он? Не писатель ли? — воскликнул Толстой. Антон счастливо смеялся.

Первого мая 1935 года Валерий Чкалов пилотировал «И-16» над Красной площадью. После парада руководители партии и правительства приехали на аэродром. Они беседовали с Чкаловым. Он отвечал на все вопросы спокойно, толково, хотя очень волновался. Им были довольны. Он умел очаровывать своим острым умом, оригинальными суждениями. Пятого мая «Правда» опубликовала Указ о награждении Чкалова орденом Ленина.

В конце мая Чкалов и Серов приехали к Губенко.