Голубые яблочки

– А вот док уже звучит нормально и привычно, – подметил я.

– Но меня ведь и так все называют доктором, это не кличка.

– Но доком тебя будем называть только мы!

Диона покраснела и отвернулась в бок.

– Может еще выберем время, когда мы сможем встречаться все вместе? – добавил Роберт.

– Зачем это?

– Я тоже хочу узнавать, что вы вычитали там, а ты Марсианин совсем балда, забудешь половину и упустишь важные детали, поэтому хочу, чтобы наш док сама все рассказывала.

Диона подняла голову с теплой улыбкой.

– Конечно! Я все буду конспектировать на бумаге и ничего не упущу.

– Если только не забудешь где твои бумажки! – решил кинуть я шутку, и мы втроем засмеялись в голос.

– Предлагаю встречаться втроем в 21:00 тут, согласны?

Оба кивнули и ушли на работу.

Глава 12

Целую неделю я проводил то во сне, то с Дионой в библиотеке, то с Робертом на лавочке. Мне даже нравилось, как мы общались втроем. Диона редко шутила, обычно стеснительно хихикала с наших анекдотов. Зато она приводила нас в чувства и заостряла внимание на ситуации, наверное, боялась, что мы втроем можем резко забыть про все это.

В свободное время от встреч я почти всегда спал. Я никогда столько не спал, как в эти дни. Ощущение что мой организм вдруг захотел впасть в спячку. Сон был крепким, не без глупых снов конечно, но я мог отдыхать.

Выяснили мы с Дионой немного, но это уже пугало меня. В старых книжках никогда не описывалось кто построил этот город, лестницу и зачем вообще нужен обмен. Но мы нашли пару сказок, достаточно странных сказок, которые как нам показалось были связанны с городом.

«Три коня в одной колеснице: Гиппокампус, Пегас, Единорог. Верно служат своим всадникам. Избавляются от негодных и благодарят добродетелей. Пока жеребцы не лишатся очей, они будут крутить колесницу». Во всех остальных сказках были конкретные герои и сюжет, в этой лишь описывались кони и то как они хорошо везут колесницу, а половины книги и вовсе не было, кто-то выдернул страницы.

Диона сказала, что в детстве тоже читала много всякого, но эта сказка ей всегда казалась странной. «Старшие доктора говорили, что не знают такую книгу, хотя они все начитанные люди и это было очень подозрительно что именно странную сказку про коней они не знают. Потом они и вовсе стали от меня ее прятать! Говорили, что не прятали, хотя это не так! Но больше всего меня смущало что тут полно вырванных страниц, ведь все наши книги в идеальном состоянии, даже если они старые, все-равно нет вырванных страниц! Этого просто нельзя делать! В библиотеке за этим тщательно следят», – высказывалась Диона о книге.

После находки этой книги мне стало правда не по себе. Мне и так постоянно снились кошмары, а теперь еще и в них скачут лошади, а просыпаясь ночью теперь около моей кровати стоял черный конь с горящими глазами… Диона до смерти запугала меня всеми этими теориями.

На пятый день наши попытки растолковать записи пошли на ура. Самой адекватной теорией стала 24-ая по счету. Кони – это олицетворение городов. Мы знаем, что на острове их три, как и коней. Колесница – мельница или остров. Безглазые – негодные. Глазастые – добродетели.

Конечно 17-ая теория тоже была интересной, где кони – это три мельницы в наших городах, которые связанны некой колесницей. Только вот что такое колесница мы так и не поняли, то ли это Скалы, то ли это жители города, то ли это вообще какая-то тайна спрятанная в далеких горах острова. Очень много непонятного, а я чувствовал себя параноиком рядом с этой девчонкой. В голове Дионы бушевало слишком много теорий, которыми она постоянно со мной делилась. Я видел с каким интересом она изучала все это. Даже ее записная тетрадка закончилась, заведенная специально для этого дела. А мне становилось страшно от осознания что эта странная сказка связанна с целой историей города.

Роберт же считал, что все это чушь и кони совершенно не относятся к колеснице: «С чего вы взяли что на острове правда три города? Мы ведь не видели, что на другом берегу. Да и вообще зачем эту сказку хранить в библиотеке если она никому не нужна и все плохо о ней отзываются?». Мы с Дионой чувствовали, что идем по правильному пути и в итоге разберемся что да как.

После расследования я шел навстречу к Роберту, мы мирно сидели на лавочке и обсуждали всякую чушь, которая через мгновение вылетает из головы.

– Я очень рад что ты согласился уйти со мной, рыжий, – однажды сказал я.

– Я тоже рад, – Роберт редко говорил о личном и о своих чувствах. Обычно мы лишь шутили и смеялись, поэтому мне было по-особенному приятно от его слов.

Это я не мог не делиться эмоциями по всяким пустякам – новое блюдо в столовой, солнечный день, синицы, чирикающие под окном, это все я был обязан рассказать Роберту. Но про его чувства иногда мне приходилось самому спрашивать, я пытался понять его.