Голубые солдаты

День прошел спокойно. До вечера через мост проследовало шестнадцать поездов: одиннадцать на восток, к фронту, пять на запад. В третьем часу дня над рекой на большой высоте пролетела эскадрилья наших бомбардировщиков под прикрытием девяти истребителей. За насыпью захлопали зенитки. Крупнокалиберные били из лесу, легкие, автоматические, — со стороны села. Черные комья разрывов впивались в лазурный небосвод очень близко от краснозвездных самолетов, которые, не нарушив строя, проплыли на юго-запад. Вблизи нас нигде не было ни одной зенитной батареи. Очевидно, нивы низкорослой, отливавшей золотом ржи не устраивали немецких зенитчиков в смысле маскировки. Нам это обстоятельство было, разумеется, на руку и в значительной мере гарантировало нас от возможности случайно попасться на глаза гитлеровцам. Катера мы не опасались днем: он не подходил к берегам. Немцы ограничивались обзором береговых полос в бинокли и уж, конечно, не могли заметить нас, притаившихся в поросшем бурьяном овраге.

Наконец наступили долгожданные сумерки. Разрозненные тучки, весь день бродившие по небу, снова начали собираться в огромные стада и, гонимые ночным ветром, понеслись с севера на юг, заволакивая плотной пеленой звездную россыпь и все ярче сиявший лунный лик…

Пора приступать к исчерпывающей разведке одновременно на обоих берегах. Колесова и Рязанова оставляю на правом берегу, сам вместе с Бодюковым отправляюсь вплавь на противоположную сторону реки. Над мостом время от времени вспыхивает свет ракет. Выжидаю, пока патрульный катер пройдет вниз по течению. Теперь, ночью, он представляет для нас большую опасность, так как на его носу установлен легкий прожектор, шарящий ярким лучом по воде. Плывем налегке — без автоматов, в одних трусах, взяв с собой лишь пистолеты, ножи и по паре гранат. На руке у меня водонепроницаемые часы. Вода приятная, прохладная, какой она обычно бывает по ночам в середине лета. Я плаваю хорошо с детства. Не раз с ватагой мальчишек приходилось мне на спор переплывать без передышки бурную Кубань туда и обратно в районе краснодарских кожевенных заводов, где особенно много грозных водоворотов. За Бодюкова тоже можно не волноваться, плавает он не хуже меня. Когда взвиваются ракеты, мы скрываемся под водой, затем снова плывем то саженками, то брассом, рядом друг с другом, быстро, как на состязаниях.

Вот и правый берег. По траве вдоль нивы направляемся к мосту. Идти босиком, без одежды легко, свободно. Шагов наших не слышно, только чуть шуршит трава под ногами.

Кончилась нива. Дальше приходится двигаться ползком. До насыпи уже рукой подать, и мы замираем в травянистой ложбинке под прикрытием невысокого куста.

По насыпи, у грибка, установленного перед мостом, шагает часовой. Когда из-за туч выглядывает луна, мы видим отчетливо его силуэт. Немец без шинели. На груди автомат. Изредка он сигнализирует карманным фонариком своему напарнику. Тотчас тем же сигналом ему отвечает другой часовой, стоящий на противоположном конце моста. Тот и другой постреливают время от времени из ракетниц.

Мы лежим уже сорок минут. Надо выяснить, как часто происходит смена постовых и откуда появляется со сменой разводящий.

Становится прохладней, нас начинает познабливать, тело покрывается пупырышками.

Внезапно в тишине раздается дребезжание звонка.

Часовой подходит к грибку, под которым висит телефон, и что-то говорит.

Несколько минут спустя до нас долетает шум шагов. Все громче, ближе стучат кованые каблуки по деревянному настилу моста. Часовой включает фонарик, направляет его свет на двух солдат, приближающихся к нему по мосту. Это разводящий и очередной постовой. Происходит смена…

Мне ясно: караульное помещение находится по ту сторону моста. Охрана не напугана, довольно слабая. На самом мосту ни собак, ни патрулей, ни спаренных постов. Проверка караулов ограничивается редкими телефонными разговорами и примитивной световой сигнализацией. Видимо, здесь, в тылу, охранники чувствуют себя в безопасности и вполне спокойны за мост. Что ж, это намного облегчает нашу задачу. Катер можно не принимать в расчет, ведь нам придется действовать с суши. Главное, чтобы он не помешал нам перебраться на правый берег.

Проходит еще час. Снова сменяются часовые. Значит, постовые дежурят по часу. Именно в этот сравнительно короткий промежуток времени и должен быть произведен взрыв.

Можно возвращаться на левый берег. На этот раз мы переплываем реку выше излучины, подальше от моста. Здесь переправляться безопасней и легче: отдаленный свет ракет не так ярок, и, кроме того, с левого берега, чуть ли не до половины реки, здесь простирается отмель, так что плыть, приходится меньше. А ведь нам предстоит перебросить на себе всю взрывчатку.