Голые

– Черт. Я хотел сделать это совсем не так. Думал, ты придешь домой, мы выпьем вина…

Я презрительно фыркнула и всем своим видом дала понять, что занята кремом, который все еще старательно наносила на кожу.

– Я уже сказала тебе, что не хочу ссориться.

– Я и не собираюсь затевать ссору! – Его голос зазвучал сердито.

Я в который раз глубоко вздохнула, пытаясь потянуть носом и уловить запах марихуаны, который, возможно, просто мне почудился. Нет, сейчас между нами стояли не наркотики и не выпивка – что-то неуловимое, какая-то перемена в Алексе. Или, возможно, нечто изменившееся во мне самой.

– Оливия! Не могла бы ты посмотреть на меня? Пожалуйста…

Сначала я даже не осознала смысл происходящего. Лишь увидела маленькую бархатную коробочку, полный надежды взгляд. Алекс опустился передо мной на одно колено и, открыв коробочку, протянул ее мне на ладони. Что-то блестящее сверкнуло внутри, настолько яркое, что я невольно отшатнулась назад, свалив все баночки, которые были аккуратно расставлены на комоде.

– Оливия Мэки, ты выйдешь за меня замуж?

– Что-о-о?

Алекс поднялся и подошел ко мне. Кольцо так ярко вспыхнуло в тусклом свете моей спальни, что я догадалась: это бриллиант. Ну разумеется, бриллиант – кто будет делать предложение с чем-нибудь другим? Алекс предлагал мне кольцо с бриллиантом и шанс стать его женой, а все, что я могла сделать в ту минуту, – это стоять на месте, изумленно вытаращив глаза.

– Ты выйдешь за меня? – снова спросил Алекс.

Я взглянула на него, склоняясь к тому, чтобы ответить «нет». Независимо от того, как быстро развивался этот роман, или от того, как сильно я любила Алекса, брак не стал бы следующим шагом в наших отношениях. Однажды я уже приняла кольцо и поверила обещаниям – и закончилось все это просто ужасно.

Но с Алексом все было по-другому.

– Я не знаю, что сказать…

– Скажи «да», Оливия. – Алекс взял кольцо с бархатной подушечки и взял меня за руку. – Скажи «да».

Я смотрела в его глаза и видела в этом пронзительном взгляде все. Страх. Надежду. Гордость и любовь. И разумеется, страсть, этот знакомый, такой желанный жар… Алекс улыбнулся и надел кольцо на кончик моего пальца, но не подтолкнул его дальше.

Я раздумывала о причинах, по которым могла ответить отказом, но ни одна из них не казалась важной, существенной. Так что я позволила Алексу сдвинуть этот восхитительный символ помолвки из платины с бриллиантом к основанию моего пальца.

И я ответила «да».

Глава 17

Алекс перевел дыхание и поцеловал меня – неистово, страстно. И прежде, чем зажмуриться, отдавшись поцелую, я успела заметить в темно-серых глазах облегчение. Я легонько оттолкнула Алекса от себя, чтобы получше рассмотреть кольцо.

– Ты думал, я скажу «нет»? – тихо спросила я, покачивая рукой из стороны в сторону, чтобы заставить бриллиант заискриться. Потом я взглянула на Алекса.

Он задумчиво взъерошил волосы и засунул руки в карманы.

– Ага.

Я не удержалась от того, чтобы снова обнять и поцеловать его, награждая за честность.

– Но ты все равно сделал предложение!

Руки Алекса обвили меня, и мы закачались взад-вперед в нашем обычном медленном танце.

– Конечно, сделал.

– А почему ты думал, что я откажусь?

Он взглянул на меня:

– Потому что был уверен, что ничего не выйдет. Не думал, что мне повезет, и ты скажешь «да».

– О, Алекс… – С моих губ едва не слетела насмешка, но серьезный взгляд любимого сказал мне, что он и не думал шутить. – А почему ты так подумал?

Алекс не ответил, лишь поцеловал меня снова. Мои губы приоткрылись в ожидании другого, всегда нового вкуса его нежности. Я физически ощущала вес кольца на своем пальце, его значимость. Камень скользнул в сторону, прижавшись к другому пальцу, совсем чуть-чуть, не причиняя боли. Просто напоминая о себе. Не давая забыть.

– Я люблю тебя, – сказала я, произнося эти слова совершенно искренне.

Да, это случилось, сейчас я в полной мере осознавала: это была чистая правда. И, переполненная волнующими открытиями, сделанными этой ночью, я не смогла удержаться от слез.

Алекс отреагировал на мои эмоции спокойно. Он не встревожился, лишь стер большими пальцами слезы, катящиеся по моим щекам. Поцеловал уголок моего рта, где они скопились. Слизал их своим поцелуем. Он не спрашивал меня, почему я плачу, а я не чувствовала, что должна это объяснять.

Я глубоко вздохнула и быстро заморгала, чтобы избавиться от застилавших взор слез. Теперь я могла сосредоточиться на пуговицах его рубашки. Одна, вторая, третья… Алекс терпеливо дожидался, пока я не распахну рубашку и не проведу ладонями по его теплой, голой плоти. Он вздрогнул, хотя мои руки не были холодными. Соски Алекса затвердели, и это зрелище соблазняло меня, заставляя припасть к ним губами. Я облизнула каждый сосок и услышала, как у Алекса вырвался вздох удовольствия.