Голые люди

- Наверно, здесь немало бесплотных астральных тел, - ответил юноша с длинным носом и тонкой косичкой на затылке. - Блаватская предупреждала в своих работах, что в предгорьях Индии надо быть вдвойне внимательным.

- Я потерял равновесие духа, - сказал капризно исхудавший паренек в розовой майке - единственном предмете туалета, который ему достался.

Меня смущало то, что я так легко понимаю этих молодых паломников.

Имя Блаватской тоже мне было откуда-то знакомо. О, Матерь Божья! Они же говорят по-русски!

Я так удивилась и обрадовалась, что выбежала из-за куста и оказалась среди молодых людей.

Сначала они шарахнулись было во все стороны, скорее от неожиданности, чем от страха. Но далеко не отошли. Их нелегко было удивить.

- Привет! - сказала я им. - Вы откуда здесь взялись?

Юноша с длинным носом, который предупреждал об астральных телах, посмотрел на меня с подозрением.

- А вы что, здесь и живете?

- Пока живу.

- По принципиальным соображениям? - спросила девица с большим животом, месяце на восьмом. У нее было обиженное лицо, словно ее пригласили на прогулку, а теперь заставляют таскать немыслимые тяжести.

- Нет, я здесь ненадолго.

Люба, почувствовав, что от молодых людей не исходит опасности, тоже вышла из-за кустов и присоединилась к нам, ни у кого не вызвав удивления. Лишь монах все поглядывал наверх, на кусты, словно ждал, что оттуда появятся новые лесные феи. Затем он вспомнил, что он монах, а не любитель эротических зрелищ, потому склонил голову и начал усердно перебирать четки. Четки были рубиновые, цены им нет.

Как хорошо, что Матур далеко отсюда!

- Куда путь держите? - спросила я. Наверно, получилось неестественно, но я никак не могла найти нужного тона в беседе с этими странными созданиями. Когда я жила в Москве, там таких еще не водилось.

- В Бенарес, - ответил мне длинноносый - видно, ихний вождь. - В святой город.

- И зачем же?

- Там нас ждет гуру Нилаканта Шастри.

- Долго будет ждать, - сказала я.

- Почему? Почему? - спросил длинноносый.

- Потому что дорога на Бенарес чуть правее, - сообщила я. - А таким путем вы скоро доберетесь до Сиамского залива.

И тут я поняла, что они плохо изучали в школе географию и разницы между Сиамским заливом и Панамским каналом не ощущают.

- Не слушай ее, Денис, - сказала беременная паломница. - Это типичная провокация. Ты лучше спроси ее, в какой школе ЦРУ она русский язык выучила?

Туг все паломники посмотрели на меня, как на врага, и я поспешила ответить.

- Никакого ЦРУ! Я здесь нахожусь в экспедиции.

- Вот видишь, Василиса! - сказал человек с челкой.

- А какая же, позвольте, экспедиция? - не сдавалась беременная девица. (Впрочем, если беременная, то по-русски уже не девица, да?)

- Ищем трон царя Соломона, - призналась я.

- Евреи, - пояснил остальным мрачный тип с челкой.

- Нет, ты скажи, в самом деле промахнулись? - спросил исхудавший паренек.

- А давно идете? - спросила я.

- Мы верим в великого Кришну и вечное благо. В спасение через добро!

- крикнула беременная девица. Видно, ей все это уже порядком надоело.

- И давно идете? - спросила я.

- Мы сами из Люберец. Мы примкнули к туристской группе в Монголию, сказал длинноносый.

- На поездку в Индию характеристик не дали, - сказала беременная, а мрачный тип с челкой пояснил:

- Монголия является страной социалистического лагеря.

Исхудавший паренек показал мне крепкую палку, всю изрезанную зарубками.

- Шестьсот семьдесят дней, - сказал он. - Особенно трудно приходилось в Китае. Но мы в коммуне работали.

- Всех бы повесила! - закричала беременная.

- Василиса, Василиса, - стали уговаривать ее товарищи. - Где твое смирение?

- Нет, - сказала я. - В таком состоянии вам идти дальше нельзя. Вам не выдержать пути до Бенареса.

- А что делать? - пискнула бритая девица с плоской грудью. - Мы уже на грани истощения!

- Мне вредно питаться одними овощами, да еще немытыми! - поддержала ее беременная.

- Тогда послушайтесь моего совета. Следуйте за этим добрым буддийским монахом, который ведет вас к монастырю. Остановитесь в монастыре, поживите там, может, месяц, может, два. А там уж решайте.

Возможно, кто-то захочет вернуться домой, а кто-то перейдет в буддизм.

- Только не это! - закричал длинноносый.

- А если не оставят? - пропищал исхудалый паренек.

- Оставят. - Я обратилась к монаху, который не поднимал на меня глаз, и с помощью Любы спросила, насколько добры и гостеприимны монахи монастыря в Линили. Монах ответил, что монастырь славится своей заботой о странниках, в нем можно будет жить в качестве помощников, собирать плоды в саду, чинить и мастерить - кто что может.

Это я перевела бывшим советским туристам, а ныне кришнаитам, ищущим Бенарес и, возможно, покойного гуру Наликанта Шастри.

Как вы, может быть, догадались, пока я разговаривала с советскими паломниками, у меня созрела идея.

- С вами пойдут еще шесть местных кришнаитов, - сказала я. - Вы включите их в свою гриппу.

- Еще чего не хватало! - возмутилась беременная, но длинноносый сообразил, что заинтересован в моей поддержке, и сказал: