Голый конунг

К сказанному добавлю, потому как хорошо знаю Грот и дорожу дружбой с этим замечательным ученым, что Лидия Павловна – выпускница восточного факультета Ленинградского (ныне Санкт-Петербургского) государственного университета – имеет квалификацию «востоковед-историк». Во время учебы она прослушала по программе истфака все исторические курсы, которые читали многие преподаватели исторического факультета университета, например, крупный византинист Г.Л. Курбатов. Затем Грот училась в аспирантуре Института востоковедения РАН и в 1983 г. защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук. А ныне она, прекрасно владея рядом европейских языков, включая скандинавские, очень хорошо показывает утопические истоки и несуразицы норманнизма. И ей, как профессиональному историку, не составляет, разумеется, проблем выявить «ошибки» филолога Мельниковой, из истории изучавшей только «Историю КПСС», но по которой она очень ловко научилась искусству фальсификаций и разоблачений несогласных с «генеральной линией» «научного норманнизма».

Грот свой профессионализм как историка продемонстрировала во многих темах варяго-русского вопроса. Так, в 2012 г. она показала, как шведские историки, ведя с Г.З. Байером активную переписку (и когда он жил в Кенигсберге, и когда уже переехал в Санкт-Петербург), наставляли его в шведской и в русской историях, и прежде всего в варяжском вопросе, подсовывая ему в качестве источников фантазии Ю. Магнуса, О. Рудбека, О. Верелия, а также собственные измышления. И Байер безоговорочно принял все фантазии о летописных варягах, представленные ему шведскими коллегами, за истину (а о сильном влиянии на него шведов говорили и норманнист А.А. Куник, и антинорманнист В.В.Фомин) и озвучил их в своей статье De Varagis (хотя немецкая традиция до Байера, в его время и позже выводила варягов, как отмечалось выше, с южного берега Балтийского моря).

Байер, можно сказать, даже очень оправдал надежды своих энергичных шведских коллег, пропагандистов лжеваряжского величия Швеции. Грот отмечает, что выхода его статьи «ждали в Швеции с нетерпением. Моллер поторопился прислать ему текст диссертации, которую Байер прочитал уже в 1732 г. и успел включить в свою статью с похвалами в адрес Моллеровой учености. Один из шведских корреспондентов Байера, крупный деятель шведской культуры Эрик Бенцелиус в письме к своему брату писал, что у него заранее слюнки текут от предвкушения прочтения статьи Байера («kommer mig att hvaslas i munnen»)». Когда же это блюдо, приготовленное по шведскому заказу и по шведским рецептам, было подано, то в весьма авторитетных западноевропейских изданиях 1750—1770-х гг., в том числе знаменитой французской энциклопедии «Encyclopédie, ou dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers…», с ссылкой уже на Байера сообщается, «что варяги были скандинавского происхождения».

Как завершает свои наблюдения Грот, «двухсотлетние умозрительные блуждания представителей шведского готицизма и рудбекианизма дорогами вымышленной исторической славы принесли им еще один трофей: если ранее были выявлены гипербореи-шведы, заложившие основы древнегреческой цивилизации, и готы-шведы, покорившие Рим, то теперь обнаружились русы-шведы, создавшие величайшее государство Восточной Европы»[503].

О провинциальной России и столичных штучках

Впрочем, Клейн не жалует и меня. Пишет, что я «хотя и дотошный источниковед», но «глубоко провинциальный историк». Провинциальный, так провинциальный. Куда уж нам, деревне, до «столичной штучки», до самого Льва-Клейна-Питерского, презрительно взирающего на провинцию, т. е. на самою Россию (и этот «питерский» взгляд на Россию и «питерское» отношение к ней мы все сейчас очень прочувствовали).

А ни оценки Клейна, ни он сам лично меня не интересуют (и если я обращаю на него внимание, то лишь тогда, когда он начинает склонять мою фамилию, унижать инакомыслящих, обзывать их «фальсификаторами», «ультра-патриотами», «националистами», «шовинистами», «любителями-историками» и пр., пр., пр., при этом элементарно не владея материалом, о котором судит с видом всезнайки). Что вообще можно ожидать от человека с непомерно распухшим самолюбием и слышащего только себя? Сидел бы себе тихо в своей Пришибеевке, как ему уже советовали, и наслаждался «нормандскими» фантазиями о русской истории.

Однако, наслаждаясь, знал, что шведский взгляд на русскую историю, высказанный пустомелей шведом Петреем почти 400 лет тому назад и всякими неправдами выдаваемый за науку Клейном и другими представителями «взвешенно-объективно-научного норманнизма», точно так же «научен», как «научен» американский взгляд на Вторую мировую и Великую Отечественную войны, в которых они и главные, и они везде, и они победили (т. е. вместо «Мы пахали!», «Мы пахали!», как раньше они скандировали, чтобы их ненароком не забыли в разговоре о тех огненных годах, сегодня врут наглейшим образом, что были тогда самыми главными «пахарями»).