Гомеопатия. Часть I. Основные положения гомеопатии

1. Об исследуемом лекарстве знает только руководитель испытания. Это простой слепой опыт. Двойной слепой опыт запрещается, так как руководитель работы несет ответственность за испытания. Он должен знать, хотя бы приблизительно, с каким возможным риском связано испытание. Руководитель работы должен также предвидеть индивидуальную чувствительность, реакцию испытуемых при повышении или уменьшении дозы. При испытании неизвестного препарата руководитель и без того «слеп».

2. Испытанию предшествуют периоды назначения «пустышки» или их предусматривают в процессе опыта. Часть испытуемых получают только плацебо. Все это значительно повышает научную информативность испытания. При этом удается разделить истинные симптомы, вызываемые лекарством, и те, которые ожидает испытуемый. Ганеман предвосхитил многие результаты современных исследований с применением плацебо.

3. Уже в то время в периоды между применением лекарств он назначал молочный сахар.

Испытуемый при проведении исследования должен быть здоровым, чтобы избежать ошибок за счет симптомов, свойственных болезненному состоянию. При возникновении интеркуррентных заболеваний испытуемого выводят из опыта или в протокол вносится примечание, что симптомы болезни должны учитываться отдельно.

4. Исследуемая группа по возможности должна быть разнородной по возрасту и полу для того, чтобы уловить различную чувствительность к веществу.

5. Экспериментатор ведет ежедневный протокол всех субъективных и объективных изменений. В нем также должны быть по возможности сведения о месте, времени, характере изменений состояния здоровья и их зависимости от факторов окружающей среды.

6. Руководитель работы должен стараться подкрепить объективные симптомы клиническими исследованиями: СОЭ, анализы крови и мочи, биохимические параметры, ЭКГ, температура, пульс, артериальное давление и т. п.

7. Интернациональная лига гомеопатов организовывает всесторонние испытания в различных странах мира, что позволяет исключить влияние климатических и расовых факторов и более четко выделить истинное фармакологическое действие препарата.

Данные токсикологии и фармакологии

Из соображений гуманности испытания лекарств на здоровых имеют определенные границы. Отравление токсическими веществами в массивных дозах или вследствие длительного применения недопустимо. При испытании лекарств мы не должны выходить за пределы субтоксических доз. Н. Schoeler (1948, 1978) обозначает эту зону как микротоксикология. При этом мы получаем преимущественно субъективные симптомы, которые испытуемый характеризует как изменение самочувствия. Объективные признаки и изменения тканей мы узнаем из токсикологии и фармакологии. На основании анализа преднамеренных (судебная медицина) и непреднамеренных случаев отравления (несчастные случаи, профессиональные болезни) мы получаем сведения о повреждениях органов и функциональных нарушениях при воздействии токсических веществ. Платон оставил нам точное описание смерти Сократа, отравившегося болиголовом (Conium maculatum).

В сообщении Платона, вероятно, отражены наиболее древние попытки проверки лекарств в токсических дозах (цит. по Charette, 1958, с. 194). Паралич, распространяющийся на все части тела сверху вниз, вызванный токсическими дозами болиголова, нельзя воспроизвести по правилам испытания лекарственных веществ у здоровых. Картина лекарственной болезни бывает многообразной: от начальных изменений самочувствия, затем функциональных и органических нарушений до смертельного исхода.

Так, при отравлении ртутью, принятой через рот, наблюдаются четкие признаки повреждения полости рта, желудка, толстой кишки и почек.

Полость рта: выраженное слюнотечение, неприятный запах, набухание и изъязвление десен, утолщение языка с отпечатками зубов; воспаление миндалин с изъязвлениями и образованием псевдомембран. Мы используем эти признаки токсического действия при лечении стоматита, псевдомембранозной ангины или дифтерии (цианистая ртуть).

В кишечнике при отравлении ртутью наблюдают язвенный колит. Он проявляется кровянисто-слизистым стулом с тенезмами. Картина болезни часто напоминает дизентерию или язвенный колит. «Сходство так велико, что при вскрытии (о чем писал еще Вирхов) невозможно отличить тяжелую форму дизентерии от отравления ртутью» (цит. по Н. Schulz. 1956, с. 308).