Гомеопатия

Если бы Ганеман не начал Органон с утверждения, что единственной задачей врача является лечение, и если бы он не подчеркнул в параграфе 3, что врач должен «знать, что лечить… в каждом отдельном случае заболевания», также как «что является предметом лечения в медицине», гомеопатическая практика сузилась бы до местного применения лекарств, более или менее соответствующих текущим нуждам пациента.

Но Ганеман мыслил глубже. Его изучение миазмов как динамического субстрата хронических заболеваний позволило ему достичь более глубокого понимания проблемы конституции. Одновременно он призывал гомеопатов более честно и с умом анализировать каждый отдельный случай.

С тех пор как Ганеман опубликовал Органон, ни один гомеопат не освобожден от обязанности написания полной клинической истории болезни, что помогает врачам сопоставить природу текущей клинической картины пациента с анамнезом всей его жизни, где лейтмотивом для врача является поиск ключа к болезни пациента. Этот ключ отражает характерное настроение пациента, конфликты адаптации и его болезненную конституциональную предрасположенность. Как утверждал Ганеман, ни одно лекарство не является симилиумом, если оно не содержит психическую характеристику человека или его духа.

Функциональные и местные нарушения организма должны быть соотнесены с общей клинической картиной пациента, той совокупностью симптомов, которая отражает его душу. Общие симптомы и органические нарушения зависят от структуры личности пациента. Как писал Клод Бернар, «жизненная сила управляет феноменами, которые она не вызывает, в отличие от физических воздействий, которые вызывают феномены, но не управляют ими» (Les liquides de I'organisme,т. 3, 1839).

Целостность симптомов, которая отражает хроническое заболевание пациента, не является ни одним из этих симптомов, ни их суммой. Так же как мелодия музыкального аккорда является чем-то новым и отличным от рождающих ее звуков, так и гармоничное объединение симптомов создает нечто новое.

Экспериментальная психология XIX века пыталась смоделировать образ человеческой личности путем измерения и комбинирования отдельных психических функций. Но только с приходом холистической психологии личность стали воспринимать не как простую совокупность отдельных переживаний, а как целостную реакцию живого существа, отличную от каждого отдельного ощущения. Таким образом, в общепринятой медицине организм принято представлять как «сумму» сложных взаимодействий регуляторных центров диэнцефальной области, где основные элементы личности «соединяются» с физической и биохимической системами в качестве функциональных категорий. В действительности, периферическая регуляция и процессы, происходящие в органической висцеральной зоне также зависят от колебаний биологической «воли», происходящих в диэнцефальных центрах, которые действуют как центральный координирующий участок личности.

При изучении каждого пациента физические, органические, физиологические факторы и факторы окружающей среды должны быть объединены в клиническом синтезе, чтобы врач мог увидеть болезненные тенденции и вытекающую из них судьбу пациента.

Фон Бергман (1836–1907), создатель функциональной патологии, изучая язвы желудка и кишечника, пришел к выводу, что язвенные повреждения являются не причиной, а следствием функциональных нарушений, укоренившихся в теле или психике пациента.

Этот антропологический подход помог врачам понять, что в их задачу входит не описание болезненного процесса, а выяснение его значения для пациента, его роли в жизни последнего, а также содержащегося в нем указания на то, что именно следует лечить у данного больного. Ни один обоснованный прогноз не может базироваться исключительно на органических процессах — пациенты, которым врачи поставили смертельный диагноз, выживают лишь потому, что обладают сильным желанием выжить, которое противодействует окончательной дисперсии и саморазрушению.

Мы не знаем, сможет ли однажды наука измерить эту волю к жизни, которая и есть physis, natura medicatrix Гиппократа, элемент, присущий биологической активности и стимулирующий рост, эволюцию и стремление к свободе. Однако мы точно знаем, что если желание личности выздороветь не возбуждается спонтанно, с помощью динамического лечения или каким-либо другим способом, закон исцеления, который является его спасением и судьбой, не активизируется.