Гомеостаз (СИ)

— В обычных обстоятельствах их политические воззрения никак не коснулись бы нас. По крайней мере до их выпуска.

— Да, но я сам предложил вам работать с мистером Снейпом. Вы знаете, он тоже из этой компании.

— Конечно, я в курсе. Но считаю, что мистер Снейп куда благоразумнее своих товарищей.

Гораций сложил руки в замок.

— Он тоже уехал. А с учетом его сиротства, боюсь, отправился он совсем не к себе домой.

Мия нахмурилась, промолчав. Этого стоило ожидать. Естественно, Воландеморт хотел узнать обстановку в Хогвартсе и всю возможную информацию о погибших. У кого, как не у Северуса, узнавать подробности?

А у Снейпа заодно будет возможность обдумать все спокойно вдали от неё и её заманчивых предложений. Да. Вот так все и решится.

========== Глава 25 ==========

Время то растягивалось, то сокращалось, будто им играли на аккордеоне. Конечно, Мия не могла точно улавливать эти изменения и вообще поначалу сомневалась, что это не её восприятие шутит с ней шутки. Но, когда она зашла к Дамблдору за вещами после ужина, все стало ясно просто по пергаменту с записями, который лежал рядом с прибором с золотым шнурком. Хотя она, конечно, все равно дополнительно уточнила, что происходит. Ведь теперь это было поводом для волнения не только само по себе, как опасное явление, но и в связи с тем, что кто-то тоже мог вести наблюдения и замечать тревожные звоночки.

Их общение с директором стало как будто ещё вежливее, даже наедине. Но несмотря на все их попытки сохранить дружелюбный тон, после разговора с ним она почувствовала себя даже хуже, чем обычно. Он, очевидно, ожидал ответный ход Воландеморта, поэтому мобилизовал Орден. Так что обсуждали они судьбы его членов, точнее, некоторые моменты, которые директор мог бы улучшить в организации, чтобы не допустить лишних потерь. Тихий пересказ Гарри того, что он знал о событиях Первой войны, так и стоял у неё в ушах. Вспомнились некоторые комментарии портретов — «допрашивать» их было тяжело, часто они просто не шли на контакт. Даже несколько подтвержденных фактов из книжки Скитер пригодились. Дамблдор не лез в её голову, но Мия так тщательно фильтровала свои слова и чувства, что, видимо, перестаралась и опять чуть было не поймала мигрень.

Проблемы были не только с Пожирателями. Рон пока оставался на свободе, что хоть и радовало её, все же тоже порождало тревогу — как он там, что ещё задумал. А вот в Министерстве бучу поднял Абраксас Малфой, очевидно, устроив этим Дамблдору кучу лишних сложностей. Его уже вызывали в Визенгамот в обед, и хоть о снятии с должности и речи не шло, толки начались неприятные. Это Мия поняла даже по его сухому пересказу. А уж как расцвели сплетни в Хогвартсе! Каких только фантастических вариантов объяснения произошедшего она не слышала и не видела краем глаза в чужих головах за этот день. Хотя реальность, как ни странно, оказалась куда невероятнее.

На второй день после происшествия стало известно, что предложение пока ещё рядового сотрудника Отдела магического правопорядка мистера Крауча принято к действию, и аврорам разрешено использовать Непростительные. Правда, только в рамках расследования «Кровавой Пасхи». Беспокоясь за Рона она так сильно накрутила себя, что вернула завтрак обратно, едва добежав до уборной. Зато опять не пришлось изображать перед Слизнортом все непрекращающуюся болезнь. Он помог ей сварить зелье для Больничного крыла, и пригласил отужинать «чем-нибудь легким и диетическим» с ним, а не в Большом зале. Мия с радостью согласилась. Попадаться на глаза Дамблдору лишний раз у неё не было никакого желания.

Но на третий день он сам вызвал её к себе. Зайдя в кабинет, Мия сдержанно кивнула Грюму и села в кресло для гостей. Ей опять устроили допрос, но на сей раз она отвечала прямо и четко, да и вопросы касались только дела — они обсуждали Пожирателей смерти. Видимо, директор решил допустить Аластора к тайне, хотя бы частично. Но, когда разговор зашел о метке, Мия все же запнулась. Дамблдор наверняка и сам подсмотрел это в её голове, так что промолчать она не могла, но очень хотела. Ведь с этой информацией, если Снейп попадется, уже щеголяя татуировкой, это обеспечит ему Азкабан. Расчет был именно на то, чтобы арестованные не рассказывали сказки и не оправдывались наложенным на них Империусом, имея очевидный знак отличия. Конечно, информацию о метке ещё нужно было официально подтвердить, так сказать, легализовать, чтобы авроры приняли это на вооружение, но…

В покое метка была скрыта всегда. Тайной организации Пожирателей смерти было крайне невыгодно, чтобы её членов можно было раскрыть на раз-два. Проявлялась, насильно, она только тогда, когда слугу вызывал лично Тёмный лорд, как правило, чем-то сильно недовольный. Или по желанию владельца: иногда возникала необходимость продемонстрировать символ ближнему. В свое время Северус все ей объяснил и показал. К сожалению, даже после окончательной смерти Воландеморта, хоть само волшебство и ослабло, совсем оно не исчезло.