Гомер

на многочисленные отдельные стилевые различия. Перед этим фактом меркнет проблема

единоличия или множественности авторов. Она является, в сущности говоря,

второстепенной, так как это художественное единство представлено и как результат

индивидуального творчества и как результат творчества многих авторов, творивших в духе

своей общей эпической эпохи.

б) Противоречия в поэмах совместимы и с коллективным и с индивидуальным

авторством. Что касается вопроса о «добавлениях», «расширениях», «вставках» и пр., то

действительно обращает на себя серьезное внимание большая нагроможденность эпизодов

в «Илиаде», растянутость, непоследовательность и частая противоречивость.

Изучая характер всех этих противоречий, замечаем, что 1) все они чисто внешние,

относятся только к внешнему содержанию и нисколько не нарушают самого стиля поэм;

что 2) они могут быть объяснены как условиями личного творчества в ту эпоху, так и

условиями коллективного творчества, равно и внешним редакторским соединением песен,

имеющих разное происхождение. Таким образом, наличие противоречий очень мало

говорит на тему об индивидуальном или коллективном творчестве.

в) Невозможность для общинно-родового строя глубокого и резкого разрыва

индивидуума и коллектива. Наконец, самое противоречие отдельной творческой

личности и коллектива является, несомненно, буржуазным предрассудком, лежащим в

основе подавляющего числа исследований о Гомере. Такое противопоставление основано

на признании извечного существования классового общества, в котором личность всегда

находится в противоречии с коллективом. Это главным образом и заставляет буржуазных

ученых заниматься изыскательством в этом «гомеровском вопросе». Но в общинно-

родовом строе, как строе доклассовом, как раз этого противоречия не существует, так что

был ли один автор или их было много, все равно в них действовало одно и единое

коллективно-родовое творческое сознание. С этой точки зрения, если даже поэмы Гомера

возникли в результате механического объединения песен, появившихся независимо одна

от другой (для осторожности не будем исключать и этого случая), [47] все равно

коллективное родовое творчество и авторство остается тут непоколебимым, хотя

фактически осуществлялось оно, конечно, в отдельных творящих личностях. Поэтому с

полным правом можно сказать, что греческий народ, взятый в своем единстве и

цельности, и есть тот единственный и последний творческий индивидуум, который

создал гомеровские поэмы, и что те творческие личности (одна или многие), которые

создавали эти поэмы, были только проводниками общенародной воли, не привнося в это

творчество ничего узко-субъективного и изолированно-личного.

2. Гомер – отражение истории греческого народа.

Этот творящий народ-индивидуум имел свою историю, и содержание поэм Гомера

есть отражение этой истории. Этот греческий народ нельзя понимать отвлеченно, беря его,

как это делалось часто, вне определенных пространственных и хронологических границ,

но только со всеми теми длительными процессами его общесоциальной и военно-

политической жизни, которые и были фактической средой, породившей гомеровские

поэмы.

а) Общесоциальное развитие греческого народа, отразившееся в гомеровских

поэмах, охватывает собою не только весь общинно-родовой строй в целом, но в

значительной мере даже и выходит за его пределы. 1) Меньше всего нашла для себя

отражение у Гомера самая ранняя эпоха общинно-родового строя – матриархат с его

примитивными социальными отношениями и хтонической мифологией (от этого у Гомера

только ничтожные остатки, то ли в виде Геи, которая здесь употребляется только в

клятвах, то ли в виде Ириды-Радуги, оказавшейся теперь в полном подчинении у

антропоморфного Зевса, то ли в виде картины человеческих жертвоприношений в Ил.

XXIII, с которой, как видно, сам автор не знает, что делать, и т. д.). 2) Больше всего поэмы

Гомера отражают собою последующую социальную ступень – патриархат с его

организующими и рационализирующими функциями в хозяйственной жизни, с