Гомилия на праздник Благовещения

Итак, Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1:35). Находящий на Деву Святой Дух явил в Ней действие Своей Божественной силы двояко. Он очистил Ее уже от всей нечистоты пороков настолько, насколько позволяет человеческая природа, чтобы Она была достойна Божественного плода, и лишь одним Своим действием создал в Ее чреве тело Святого и Досточтимого Искупителя нашего, то есть образовал Плоть от плоти непорочной Святой Девы без какого-либо привходящего касания мужа. Того, Кого Ангел прежде открыто назвал Духом Святым, он снова прославил как Силу Всевышнего, согласно тому, что Господь сказал, когда обещал пришествие этого же Духа Апостолам: И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь Силою свыше (Лк 24:49). Сила Всевышнего осенила Блаженную Богородительницу: когда Святой Дух наполнил Ее сердце, Он умертвил в ней всякий пыл плотского похотения, освободил Ее от желаний этой временной жизни и Небесными дарами освятил одновременно и ум Ее, и тело. Посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1:35), ибо То, Что зачато от освящения Духом, родится святым. Соответствовало зачатию и рождение: “Ты, зачинающая не по свойству человеческого состояния, будучи Девой, родишь Сына Божия в нарушение обычая человеческого супружества”. Конечно мы, все люди, зачаты в муках и рождены во грехах, и хотя мы предназначены для жизни вечной по дару Божию, — но рождаемся мы вновь только водою и Духом Святым (см. Ин 3:5). Истинно, только лишь наш Искупитель, соизволивший за нас воплотиться, от начала родился святым, ибо был зачат без мук. Мы действительно можем постичь нечто более глубокое о таинстве Божественного воплощения в том, о чем говорится: И сила Всевышнего осенит Тебя (Лк. 1:35). Мы тогда говорим, что нас осеняет тень, когда, в то время как печет полуденное солнце, между нами и солнцем находится или дерево, или нечто вроде навеса, благодаря чему солнечный жар или свет делается для нас более терпимым. Искупитель же наш, Который освещает нас знанием истины и воспламеняет любовью, не без причины обозначается как солнечный свет или жар; поэтому Он Сам через пророка говорит: А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды (Мал 4:2). Разумеется, Всеблаженная Дева приняла лучи этого Солнца, когда зачала Господа. Но это же Солнце, то есть божественность нашего Искупителя, окутало Себя покровом человеческой природы, словно неким навесом для тени; и чрево Девы-посредницы было избрано, чтобы носить Его. И таким образом сила Высшего осенила Ее, в то время как Божественная сила Христа немедленно наполнила Ее и, чтобы человеческая природа могла быть воспринята от Нее, окутала Себя облаком нашей немощи.

Вот, и Елисавета, родственница Твоя <…> и она зачала сына в старости своей (Лк. 1:36). Ангел склоняет Всеблаженную Деву к вере не так, словно Она не верует, но поскольку Она уже вполне верила услышанному, он раскрывает более значительные деяния Высшего Промысла, чтобы Дева, Которая родит Господа, узнала, что и Предтеча Господень родится от старицы и матери, неплодной в течение долгого времени. Не следует удивляться, что Елисавета, согласно повествованию, называется родственницей Марии, в то время как она [по происхождению] выше дома Давидова: ведь рассказывают, что она ведет свой род от дочерей Аароновых. Мы читаем, что сам Аарон принял жену, именем Елисавету, дочь Аминадава, сестру Наассона (Исх 6:23), из колена Иуды, от потомков которого был и Давид. Аарон же был вождем сынов Иудиных в пустыне, когда народ Израильский вышел из Египта (Чис 2:3, 10:14).

И вновь мы читаем, что потомки Давида царствовали; что величайший первосвятитель Иоиада (Неем 3:6) имел жену из царского рода, то есть Иосавеф (4Цар 11:2), дочь царя Иорама. Это тот самый Иоиада, сын которого Захария, муж такой же святости, был побит камнями между храмом и алтарем, так что даже Сам Господь свидетельствует о нем в Евангелии, упоминая о блаженных мучениках (Мф 23:35). Этим ясно показывается, что каждое из двух колен, то есть царское и священническое, всегда были связаны родством друг с другом.